Тильда. Маяк на краю света (СИ)

Меня учили, что факты важнее всего прочего.

В конце концов, сиротой я была бОльшую часть жизни, так что нет смысла проживать это еще раз. Родители погибли почти так же, как мы думали. Просто теперь я куда яснее понимаю, какими были их последние минуты, сколько им пришлось пережить… Но я взрослая, я переживу. Ничего нельзя было изменить. Их давно нет, они больше не страдают.

А будем ли страдать мы… покажет время. Мы просто можем тоже сделать все возможное.

Дверь я нашла без труда. Постучалась.

— Ро!

Внутри тишина. А потом кашель. Из щели тянуло пряными нотками цитрусового. «Переволновалась».

— Ро! Это я!

Упорная тишина. Но, кажется, я услышала снова кашель и шуршание. Налегла на дверь. Закрыта на ключ.

— Аврорик! У тебя все в порядке?

Через мгновение я услышала ответ почти стариковским голосом:

— Заболела.

Я сузила глаза.

— Открой.

Промелькнула мысль, что странный недуг Фарра, выразившийся седине, передался жене, и сейчас я увижу Аврору старухой. Старик успел уверить, что это ничего страшного, только резкая остановка выработки меланина, но вдруг он ошибся?..

Сердце стучало как сумасшедшее. Я нарушаю все режимы и вместе с тем… я так сокрушительно жива.

— Подожди… — опять шуршание, шарканье, сухой кашель… Щелкнул ключ, дверь отворилась.

Аврора была Авророй. Красные мутные глаза, набрякший нос, небольшая лихорадка и цветное одеяло вместо халата, мерчевильская шаль как облако на шее да запах апельсина по всей каюте, но — Аврора Бореалис осталась собой. Я с облегчением вздохнула и бросилась ей на шею.

— Напугала… Всего простудилась⁈

И даже пикси не мучают. Кружатся в невнятном хороводе под потолком, совершенно не обращая на нас внимания. «Не проявляют агрессии» — вот уж верно сказано.

— Ночью. Организм на пару с Фарром сказал «хватит» и загнал в кровать, — Ро неловко отстранилась, веселый смех перешел в кашель. — Если не боишься заразиться — проходи. Чай пить будем.

Конечно же, я вошла, затворила дверь.

— Фи, еще мне такой ерунды бояться. Да и мой организм не измучен — он все благополучно проспал, как всегда… Только не пульфит пополам с ветреным! Ты знаешь про сирен?

Ро улыбнулась, залезая под одеяло. Вид у нее, несмотря на болезнь, был цветущий и радостный. Я взялась за ручку знакомого черного чайника над свечой. Пахло чем-то горьким.

— Знаю… Что больше не на дне. Поле… включили, — она ткнула пальцем в пикси и закашлялась. — Это лесной мох, я собрала у алтаря в тот день… В моем мире мы его пьем как антибиотик. Смело можешь пробовать.

Я плеснула в чашку. Горько и пробирает до пяток. То, что сейчас надо. Похоже на пульфит, но меньше свежести, больше пряности.

Присела на край кровати, как давеча она — на мою. Подумала и забралась с ногами.

— И ты не переживаешь⁈

Ро пожала плечами, и одеяло с них съехало. Я поправила ей подушки и шаль, затянутую крестом на груди. Аврора смотрела в мечтательную даль, опять не к месту напоминая мне Кастеллета:

— Ты знаешь… Он сказал «Мы справимся, поверь. А ты отдохни, на призраков своих похожа». И я… заставила себя поверить. Просто решила лечь и спать. И… получилось! Как ты говорила… Доверять — оказывается, это так просто и так красиво. Будто в душе расцветает что-то большое и прекрасное… Но как у тебя получается тоже вот так доверять Чаку?.. После всего…

— Кто сказал, что я доверяю, — вырвалось у меня бурчанием на злобу дня после всей сей великолепной речи.

— О-о! — бурно отозвалась Аврора. — Разве вы не…

Я поджала губы и слезла с кровати. Снова по больному.

— Мы «не».

— Но мне казалось — там, на острове…

— Тебе показалось.

Как она может вот так бесцеремонно расспрашивать! Я сложила руки на груди и отошла к окну. За толстым бесформенным стеклом… проплывала льдина. Льдина!..

— Мы так далеко продвинулись на север⁈. — я обернулась.

Аврора вытянула шею, натягивая одеяло повыше.

— Нас подхватило течение, должно быть… вскоре после твоего урока. Кстати, он был великолепен, Тиль. Теперь я понимаю, почему Сарасети передавали власть в совершеннолетие. А сначала мне это казалось глупостью. Вечно молодые правители… Если мы вернемся, я непременно возьму отпуск от всей этой политической кутерьмы и уеду на остров Сольдо на пару недель. И никаких птиц! После потери Какадука… — она погрустнела, но тут же тряхнула головой и встала, кутаясь в одеяло. — Всю ночь Фарр следил за скоростью и направлением, к нему присоединились Гупо и Чак… Конечно, я не могла остаться в стороне. Мне благосклонно разрешили остаться при условии, что я понаблюдаю за состоянием команды… Кхе-кхе…

Ро подошла ко мне, оперлась плечом о плечо и ахнула:

— Прямо Антарктика! Вот уж не думала… — она взялась за шпингалет на ставнях и дернула открыть.

Я попыталась остановить:

— Ты же простужена!

Глаза Авроры сверкнули тем самым блеском любви к приключениям.

— Ах, Тиль, мы на таком крайнем севере! Скоро, наверно, и Свальбард…

И распахнула окно. От ветра, кажется, у меня мгновенно заледенели легкие. Я невольно сделала шаг назад. Ро же стояла, подставив этому самому ветру лицо и шею, задрапированную шалью. Зажмурилась и вдыхала полной грудью. Угробят они меня с Чаком.