Тимбервольф

– Но и твоя вина в том, что произошло, немалая. Да, я просил его разобраться, но кто бы знал…, – он притих и опустил голову. – Ты не подумай чего, но мне просто не к кому обратиться. Связаться с начальством? А что я им скажу? Да меня на смех поднимут. Волки, призраки, хищники, непонятно кто. Все это было бы похоже на страшную сказку. Если бы не Игнат. Молчишь? А ты представляешь, какая буря поднимется, если известия о том, что случилось, со всеми подробностями, выйдут за пределы заповедника. Тут уже никому не будет до смеха. У меня каждый комар на подотчете, – Даниэля аж скривило от этих слов, а Генри все больше распалялся, – да, на подотчете, и не смотри на меня так. А тут появляется непонятно кто. Весь парк на уши поднял. Но мало ему. Решил и в поселок залезть. – Теперь только нам с тобой вдвоем предстоит разобраться с этим зверем. Ты ведь тоже этого хочешь, – Генри вопросительно, почти требовательно, взглянул на Даниэля, но, натолкнувшись на плотную стену молчания, торопливо продолжил:

– Не хотел я поднимать эту тему, но.…Многие в посёлке знали, что ты прячешь оружие, – выдавил из себя Генри, уже не зная, как достучаться до Даниэля, опустившись до примитивного шантажа, – знали о стрельбище, о том, что ты охотишься, что используешь незаконное, боевое оружие.

– И ты? – хмуро спросил Даниэль.

– И я.

– К чему, Генри этот разговор? Что ты вечно ходишь вокруг да около. Для чего ты меня позвал? – рассердился Даниэль. – Ворошить дела давно минувших дней? Так я пойду, пожалуй. А ты заходи вечерком, посидим, поболтаем по душам.

– Да подожди ты, – словно решившись, выдохнул Генри, и, встав из-за стола, подошел к сейфу. Помедлив, он открыл скрипящую дверь высокого, чуть ли не двухметрового сейфа, он, слегка замешкавшись, достал длинный, в свой рост, сверток, обернутый грубой тканью.

– Что это? – Даниэль вопросительно вздернул бровь.

– А ты не догадываешься?

– Много ума не надо, чтобы сообразить, – пробурчал Даниэль, посмотрев, на поставленную у стола винтовку, обернутую в брезент, перевязанную простой бечевкой. – Откуда, Генри?

Генри внимательно всматривался в находившегося в затруднении Даниэля. Казалось, он наслаждается повисшей в комнате тишиной, пытаясь как можно дольше растянуть этот момент. Но, разумеется, это было не так. На самом деле, он смертельно боялся того, что происходит, подсознательно оттягивая возможно самое важное решение в своей жизни.

– Твой подарок, – тихо произнес Генри, – ее нашли рядом с Игнатом.

В комнате повисла громовая тишина, прерываемая лишь шумом вентилятора.

– Волчица, – прошептал Даниэль.

– Тимбервольф, – кивнул Генри. – А ты что же, думаешь, я не знал? – шериф наклонился через стол к егерю, – знал, но молчал. – Генри, устав сдерживаться, взорвался и в сердцах махнул рукой. – Скажи спасибо Мэри – она за тебя просила.

Даниэль нахмурился, и Генри, заметив его реакцию, поспешил оговориться.

– Нет, нет, ты не подумай чего плохого, я согласился с ней, да и не мог не согласиться. Но это было потом. Тогда я еще и представить себе не мог, что ты станешь для Игната вторым отцом, да что уж теперь говорить-то об этом. Ты же понимаешь, что поначалу ничего, кроме подозрения твоя личность не вызывала. Но я всегда уважал тебя, и где-то даже, – шериф запнулся, – восхищался твоим прошлым. Я не докладывал о незаконном оружии, хотя мог бы, еще с тех пор, когда ты взялся за обучение сына. Закрыл я глаза и тогда, когда ты подарил ему волчицу. Да и разве позволил бы я тебе общаться с сыном, если бы не был уверен в тебе? – Генри заглянул в глаза Даниэлю, словно пытаясь рассмотреть в них хотя бы толику понимания. Но, натолкнувшись на непроницаемый взгляд, лишь вздохнул. – Ты представить себе не можешь, чего мне стоило попросить у тебя помощи. Уж к кому-кому, Даниэль, а к тебе бы я к последнему обратился с просьбой. А ты пытаешься, как всегда, отмолчаться. Ведь из-за тебя, – Генри поднял повлажневшие глаза на Даниэля, – да, только из-за тебя Даниэль, Игнат сейчас на больничной койке. Это из-за тебя он решил стать егерем. С тебя он брал пример, не желая ни с кем советоваться, считая себя умней всех. И теперь ты сидишь передо мной, с таким видом, будто ничего не произошло?

Генри хлопнул ладонью по столу и выскочил на середину комнаты. Его будто прорвало. Несколько минут, он, брызжа слюной, и тыкая пальцем в Даниэля, срываясь на крик, высказывал все, что он думает о Даниэле, лесе, с его зверями и твердолобом Игнате. Даниэль взирал на происходящую метаморфозу Генри с нескрываемым изумлением и отвращением. Не сказать, чтобы он испугался. Но таким за долгие годы знакомства и дружбы он видел Генри впервые.

– Ты думаешь, я зря вытащил на свет винтовку? Ведь я мог легко от нее избавиться. Нееет, Даниэль, ведь это твой подарок, в конце концов, и подвел его к краю могилы.

Потрясенный Даниэль молчал, прекрасно понимая, что возразить Генри ему нечем. Оставалось одно, дождаться пока он успокоится: «И будь, что будет», – уже теперь обреченно подумал он, подавленный откровенностью Генри.