Тинто Брассу и не снилось (СИ)

— Итак, мотор! — крикнул режиссер, и начались съемки. Басс лежал на кушетке животом вниз. Сюжет был туп до безобразия, но в фильмах такого рода другого сюжета быть не может. Я должна сделать ему укол, но когда он приспускает штаны, меня что-то и останавливает, я любуюсь на его пятую точку и уже через пару минут мы занимаемся сексом на кушетке. Я все же поражаюсь сценаристами этой белиберды.

И вот, Чак припускает штаны, и я… делаю ему укол.

— Это не по сценарию! — дёрнувшись, кричит он, пока из задницы торчит шприц. Я победно улыбаюсь и наклоняюсь к его уху:

— А это моя победа.

========== Глава 4 ==========

— Ты совсем сдурела! — продолжает он орать. Я пытаюсь сдержать смех и резко вынимаю шприц. Студию наполняет очередной оглушительный крик, наполненный хорошей порцией мата.

Он вскакивает с места и с ненавистью смотрит на меня.

— Неужели так больно? — с наигранной грустью и робостью спрашиваю я.

— Ты еще ответишь за это! — он хватает полотенце, обвязывает вокруг талии и убегает в гримерку. Мне аплодирует вся съемочная группа. За что его здесь все так не любят?

Внезапно мне становится стыдно. Странно, обычно мне не бывает стыдно, когда кому-нибудь пытаюсь насолить.

Я иду к нему в гримерку. Открыв дверь, сразу же ее закрываю. Он стоит там голый, а подглядывать не хорошо. Хотя и ненаказуемо. Я немного прикрываю дверь и смотрю на него. Он стоит ко мне спиной, все еще раздетый.

— Можешь зайти, — неожиданно для меня, произносит Чак. Я слегка смущаюсь, но, быстро убрав румянец со щек, захожу.

— Знаешь, мне почему-то стало стыдно.

— Почему — то? И ты даже не догадываешься в чем причина? — с сарказмом произносит он и поворачивается передом.

— О Боже, прикройся, — вскрикиваю я, закрываю глаза и отворачиваюсь.

— Значит, ты удивлена размером, раз уже называешь меня Богом? — с веселыми нотками в голосе говорит он.

— Ты отвратителен! — все также закрыв глаза, я пытаюсь выйти из его гримерки, но неудачно. Я стукнулась головой и полетела на пол, потеряв сознание.

Очнулась я все в той же гримерке, но уже не на полу, а на диване. Рядом лежала записка.

«Я ушел на съемки. Надеюсь, у тебя нет сотрясения. На столе оставил воду и перекусить. Можешь брать, не обижусь. Бог, просто Бог».

— Что за богохульство? — выразила свое недовольство я вслух. Но все же мне было приятно, что он обо мне позаботился. Я встала с дивана, немного покачиваясь, так как кружилась голова. Подойдя к столу, я взяла стакан с водой и с большой жаждой начала пить. Несколько капель не попав в рот, проскользили по моему подбородку, а потом оказались на груди. Я смотрела на чуть промокшую одежду, а в голове всплывали разные картинки. Вот, в гримерку входит Чак, и, подойдя ко мне, хватает за талию и сажает на стол. Я притягиваю его ближе, и впиваюсь в его губы страстным поцелуем. Он спускается поцелуями ниже и слизывает капельки воды. Я трясу головой и выбиваю из нее такие мысли. Уолдорф, что с тобой? Совсем из ума выжила.

Но тут в гримерку входит он. В горле пересыхает, я хочу что-нибудь сказать, но не получается.

— Видимо, ты сильно головой ударилась.

— Да иди ты, — наконец, говорю я.

— Да, сейчас и пойду обратно. Просто решил проверить, как ты. Вдруг, у меня в гримерке труп лежит, а я об этом и не знаю.

Я закатываю глаза и показываю ему язык. Что за ребячество? Самое странное, что он тоже показывает мне язык и уходит.

Через некоторое время я решаюсь выйти из гримерной. На мне все так же костюм медсестры. Ко мне подбегает один из ассистентов и говорит, что в следующей сцене нужна моя эпизодическая роль. Я киваю и иду к съёмочной площадке. Он снимается. Это отвратительно, что я здесь только делаю? Но при виде этого у меня возникает еще одна мысль. А ведь на ее месте могла быть я. Смакуя эту радужную или же не очень, ушедшую перспективу, я совершенно забыла о том, что мне скоро сниматься. Я поспешила переодеваться.

Новый наряд был не лучше предыдущего. Я играю полицейского. Самое странное, что действительно, со мной никаких сцен сексуального характера нет. Я просто должна отвести его в участок. Ну что же, Чак ушел готовиться к новой сцене. Через пару минут начнутся съёмки. А себе я хочу пожелать лишь самообладания и выдержки. Без них может случиться непоправимое. И Чак может не дойти до участка…

========== Глава 5 ==========

У меня в руках дубинка и наручники. Передо мной стоит Чак и ожидает моей реплики.

— Вам придется пройти со мной в участок, — звеню наручниками около его лица и требую повернуться ко мне задом. Защелкиваю одну руку, поднимаю взгляд на него и с надменной улыбкой, тянусь ко второй. Но он резко поворачивается, хватает мою руку, и ее в тот же миг охлаждает тонкое кольцо металла.

— Какого черта? — вырывается у меня, и я недоуменно гляжу на Чака.

— Теперь мы будем играть по моим правилам.

— Но это не по сценарию! — кричит режиссер, и я, как заколдованная, начинаю быстро кивать, подтверждая его слова.

— А мы сейчас и не будем ничего снимать. Считайте, что рабочий день закончен. Я ухожу домой, — он поднимает руку, что в наручниках, и машет ей, — вместе с ней.