Тёмная королева. Проклятый отбор

Король встал и, подойдя ко мне, подал руку, одарив долгим взглядом. Показалось или нет, но я прочла в нём гордость.

Балконные двери распахнулись, в уши полилась лёгкая мелодия, из тех, что пускают ноги в пляс. Нас обдало лёгким ветром, совсем не похожим на стылый мартовский, который царил за пределами Драгского замка. Здесь же, во внутреннем дворике, поселилось вечное лето. Как и у меня в душе.

Наши руки соприкасались, и даже через тонкую кожу перчаток я чувствовал то тепло, которое жгло пальцы. Невидимый огонь, символ Дара, грозил испепелить меня, настолько я волновалась. И вовсе не из-за испытания. Ведь после отбора, если я выиграю, мы будем идти рука об руку каждый день, пока один из нас не покинет этот мир.

– Я рядом. Не бойся, – успел шепнуть король, и яркий свет магических ламп ослепил нас. Раздались восхищённые возгласы и приветственные крики. Большинство было адресовано королю, но на мою долю тоже выпало немало. Я умела нравиться людям.

Музыка стихла. Внутренний дворик оказался заполнен наполовину. На площадке под балконом полукругом стояли вельможи в парадных одеждах, дамы в нарядах по последней моде обмахивались пышными веерами из перьев диковинных птиц Юга. То тут, то там мелькала белоснежная кожа оголённых женских плеч или декольте, максимально приличное для данного повода.

Казалось, я попала на какой-то бал или в салон «только для своих». Позади людей виднелись опустевшие столики с корзинами засахаренных фруктов и графинами прохладительных напитков. Кое-где остались недопитые бокалы, похоже, мы прервали весьма приятное времяпрепровождение гостей двора.

– Представляю вам первую участницу отбора, ярлу Хильду Виртанен, – громко произнёс король. Скромно улыбнувшись, я потупила взор, принимая приветственные поклоны.

По незаметному сигналу государя вперёд вышли двое. Я узнала их: министр просвещения и его супруга, которая и сделала его тем, кем он сейчас являлся. Графиня была гораздо старше, но совсем не стеснялась возраста, одевалась элегантно и сдержанно и вообще, слыла умной, прогрессивной дамой. Внутренне я сжалась в ожидании каверзного вопроса.

– Ваше величество, прекрасная дама, – обратилась к нам её сиятельство, как того требовал протокол. – Прошу вашего мудрого совета. Стоит ли отправлять старшую дочь, весьма недурную собой и неглупую девицу, за Свирепое море? Там для неё сыскалась хорошая партия, но это далеко, и материнское сердце болит сильнее при одной мысли, что, возможно, мы никогда больше не увидимся. Здесь же партии, достойной моей дочери по положению и богатству, не найти. Ответ приближённому правителя Халадора должен быть дан в ближайшую декаду.

Все испытующе посмотрели на меня. Ох, сердце билось так быстро, что я чувствовала, как к щекам прилила кровь. Вопрос не трудный, он каверзный. Рагнар специально выбрал его для меня. Мол, хотела быть королевой? Выдержишь ли разлуку, сможешь ли поставить государственные интересы выше собственного эгоизма?

Я могла бы ответить так, как от меня того ждали. «Конечно, отправляйте, ваша светлость. Надо думать о преумножении состояния, а не о сиюминутных потребностях своего сердца».

Но я, замешкавшись, приняла другое решение. Легко давать совет, когда знаешь, что тебя такой выбор пока не коснётся. А вдруг вопрос настоящий, и девушка по одному легкомысленному решению «невесты» короля отправится туда, где помрёт с тоски по родине?

– А ваша дочь, как она смотрит на возможный отъезд? – осторожно спросила я.

Мои слова вызвали лёгкое замешательство, но графиня быстро нашлась, что ответить:

– Она согласится с каждым моим решением. Я хорошо воспитала своих дочерей, ярла.

– Безусловно, – кивнула я, не теряя невозмутимости. – И всё же, полагаю, ваше сиятельство, вам известно о наличии у неё сердечных привязанностей. Чувствует ли ваша дочь в себе силы, чтобы достойно, не год, не два, целую жизнь, представлять ваш род в другой стране? Если она сможет принять чужие, иногда непонятные, обычаи и традиции и взрастить любовь к ним в сердцах своих детей, то, думаю, вы сделаете правильный выбор, отправив её за Свирепое море.

В глазах графини промелькнуло удивление и что-то похожее на уважение:

– Ярла Виртанен, благодарю вас за не по годам мудрый совет, – на этот раз её поклон был гораздо ниже и продолжительнее, чем приветственный. – Несомненно, мне давно следовало поговорить с Катариной об этом. Так я и поступлю.

Король снова подал мне руку, и, когда наши пальцы в перчатках соприкоснулись, я почувствовала лёгкое пожатие. Смотреть на государя сейчас, на людях, не будучи его женой, было бы непозволительным, но мне так хотелось увидеть в его глазах теплоту! Ту самую, которая согревала меня в его постели не хуже объятий и поцелуев.

По возвращении в галерею нас встретили нетерпеливые взгляды других участниц. Я испытала небольшое разочарование, когда государь довёл меня до места на скамье и, поцеловав руку, повернулся к Эрике, вызвавшейся быть второй. К сожалению, слышать отсюда вопросы придворных и ответы соперниц не получалось.