Тёмная магия

Козлорогий вновь разразился смехом, только сейчас он казался наигранным, притворным. Эван бросилась на подмогу. Она больше не бесполезна, и магия по-прежнему с ней!

Девушка сжала ладонь Калиссандры, как утопающая хватает опущенную с лодки руку.

– Откройся!

Что это значит? Эван не знала, как ей открыться! Только понимала, что должна отдать арханту черных свою силу! Но как? Девушка представила себя одной под ярко-синим небом. Как жмурится, повернув лицо к летнему солнцу. Как широко раскинула руки. А наяву ощущала, как наполняется силой.

Энергия потекла от ученицы к наставнице, а от нее – к арханту черных. Тонким ручейком, который скоро превратился в полноводный поток. Это было прекрасно! Чувствовать, что вот она – жизнь! Магия – это сама жизнь! Эван могла черпать ее безгранично, рядом целый океан силы!

Голубое сияние, что почти не заходило далее столов для мертвецов, у которых топтались двое неупокоенных, взорвалось ослепительно-белым светом, заполнившим подземный зал. Козлорогий взвыл, завопил истошно, будто с него сдирают шкуру, и исчез. Неупокоенные дернулись и замерли. Застыли неподвижными истуканами – и начали осыпаться. Подобно фигурам из песка.

– Все! Отпускай!

Эван услышала наставницу, та кричала ей словно издалека. В ушах шумит, перед глазами белые круги. Где она? Что происходит? Ничего не понятно! Ясно только, что сидит на полу, поджав под себя ноги, а кто-то трясет за плечи.

– Отпусти магию!

Это была Калиссандра ди Каллис. Эван увидела ее перед собой!

– Ты слышишь меня?

– Да, фрау Калиссандра, – девушка заморгала часто-часто, – слышу.

Эван вспомнила, где она и почему оказалась в подземном зале школы некромантов. Девушка устроилась прямо на холодном каменном полу. Подле нее маги академии. Наставница с растрепанными волосами. Облегченно вздохнув, та выпрямилась, потому как еще несколько секунд назад, склонившись над ученицей, пыталась привести ее в чувство.

Покачав головой, Калиссандра ди Каллис сочувственно посмотрела на герра Якина. Некромант с закрытыми глазами лежал на спине прямо в луже собственной крови, вытянув ноги и сложив на груди руки. Маг делал редкие, глубокие вдохи. Он выкарабкается, но теперь помогут лишь желтые. Знаний и опыта арханта темных и арханта черных уже недостаточно.

Тарнода ди Воска, измотанный до предела, обессиленный как человек и как маг, возится с дверью. С первого раза снять чужую печать не получилось. Однако дверь отворена, и маг торопится на поверхность. За помощью, что нужна не только Якину. Меркан все так же в забытье.

Жаль, что Дерату ди Воргусу не помочь. Эван отвернулась: на него лучше не глядеть.

– Ты едва не выжгла себя, – произнесла фрау Калиссандра.

Эван восприняла услышанное совершенно спокойно. После всего пережитого это известие не тронуло. Пустяк!

– Мы победили?

– Победили, – задумчиво произнесла темный маг.

Но кого или что? И какой дорогой ценой!

Глава 22 Воспоминания

Помыслив о прошлой ночи, Эван непроизвольно вздрогнула и, чтобы отвлечься от жутких воспоминаний, посмотрела на синее небо, по которому быстро несутся облака. Ветер где-то там, в вышине, потому что внизу, в саду темной школы, дуновения нет. Полуденное солнце даже припекает, день выдался жарким.

Эх, не получается выкинуть из головы прошлую ночь. Страшные события в подземелье запечатлелись в памяти на всю оставшуюся жизнь. Закрываешь глаза – и вот они перед мысленным взором, будто видишь все сейчас, наяву. Словно слышишь хохот козлорогого. Отныне и навсегда с ней страх перед ночными тенями, откуда в любой миг может появиться призрачная фигура с козлиными рогами.

За оставшуюся ночь, что провела в гостевой комнате особняка декана, Эван просыпалась не раз и не два. Сон был без сновидений, но беспокойный, тяжелый. Порой казалось, что она и не спала вовсе, и каждый раз, просыпаясь еще до рассвета, когда открывала глаза, чувствуя, как приступ страха подкрадывается к ней, Эван с облегчением смотрела на темную фигуру стража. Герр Патрик устроился в кресле прямо перед дверью, перегородив вход в комнату, в которой фрау Калиссандра велела постелить ученице.

Всякий раз при пробуждении девушки ликтор давал знать, что он бодрствует и начеку: словом или движением. Эван успокаивалась и засыпала, думая о двух перекрещенных мечах, что покоились на коленях телохранителя. За несколько мгновений до сна мнилось, что запертая изнутри дверь, плотно закрытые деревянные ставни на окнах и сталь герра Патрика – это лучшая защита от козлорогого, какую только пожелаешь.

Утром… Ну, как утром… Эван проснулась уже ближе к полудню. Почти в одиннадцать часов! Солнце разбудило. Видно, слуги распахнули ставни уже давно, но сторона дома с окном гостевой комнаты освещалась солнцем только к этому времени.

Здесь было уютно. Стены, отделанные лакированным деревом. Большая кровать, на которой разместилась ученица. Красивые шторы у окна. Стол для письма с принадлежностями, шкаф, несколько стульев и два кресла, одно из которых занимал герр Патрик.