Тёмное пророчество

Болиды взревели и помчались по треку, и нам с Мэг пришлось выйти на поле, чтобы не попасть под колеса. Гладиаторы и звери кинулись друг на друга, молотя кулаками и когтями, и на поле началось жуткое подобие фильма «В ритме Нашвилла»[32]. А затем, без какой-либо на то причины, из сетки, подвешенной под огромным монитором, в самую середину поля посыпались сотни баскетбольных мячей.

Даже по меркам Коммода зрелище было полной безвкусицей и мешаниной, но я сомневался, что проживу достаточно долго, чтобы написать разгромную рецензию. Адреналин бил мое тело как напряжение в 220 вольт. Мэг с криком бросилась на ближайшего страуса. Я не придумал ничего лучше, чем побежать за ней с Троном Мнемозины и тридцатью фунтами другого барахла за спиной.

Все шесть страусов кинулись на нас. Может, это звучит не так устрашающе, как Карфагенская змея или бронзовый колосс, но страусы могут бегать со скоростью сорок миль в час. Они клацали железными зубами, шлемы с пиками болтались из стороны в сторону, а обмотанные колючей проволокой ноги грохотали по полю как смертоносный лес из уродливых новогодних елок розового цвета.

Я наложил стрелу на тетиву, но даже обладай я мастерством Коммода, мне вряд ли удалось бы обезглавить всех шестерых птиц прежде, чем они бы нас разорвали. Я сомневался, что даже Мэг, вооруженная огромными мечами, сможет справиться с таким количеством.

Я тут же сложил про себя предсмертное хайку: Злобные птицы / Бьют шипастыми ногами / Умираю! Больно!

Скажу в свое оправдание, что времени на исправления особо не было.

Так что же нас спасло? Баскетбольные мячи ex machina. Видимо, над нами рассыпалась еще одна связка или какие-то из прошлых мячей застряли в сетке. Двадцать или тридцать штук посыпались на нас, так что страусам пришлось убегать и уворачиваться. Один бедняга наступил на мяч и грохнулся вниз головой, уткнувшись заточенным клювом в газон. Два его собрата споткнулись об него, и на этом месте тут же образовалась куча из перьев, ног и колючей проволоки.

– Давай! – крикнула мне Мэг.

Вместо того чтобы сражаться со страусами, она схватила одного за шею и взлетела ему на спину, каким-то образом умудрившись остаться в живых. Она помчалась вперед, разя мечами монстров и гладиаторов.

Неплохо – но как я должен был за ней успевать? К тому же теперь мой план – прятаться у нее за спиной – лишился всякого смысла. Эгоистичная девчонка.

Я поразил стрелой ближайшего врага – циклопа, который бежал ко мне, размахивая дубиной. Понятия не имею, откуда он взялся, но я отправил его в Тартар, где ему самое место.

Я увернулся от огнедышащей лошади, запустил баскетбольный мяч в живот гладиатору, избежал столкновения со львом, который гнался за вкусненьким страусом. (И все это, заметьте, я проделал со стулом на спине!)

Мэг верхом на смертоносной птице неслась прямо к императорской ложе, сметая на своем пути все преграды. Я понял ее намерение – убить Коммода. Я ковылял за ней так быстро, как мог, но голова у меня разрывалась от музыки кантри, улюлюканья толпы и рева болидов «Формулы-1», набирающих скорость на треке.

На меня ринулась стая волчеголовых воинов: их было слишком много, и они были слишком близко, чтобы я мог перестрелять их из лука. Я сорвал с себя бандольер со шприцами и прыснул нашатырем в их волчьи морды. Они закричали, выцарапывая себе глаза, и начали рассыпаться в прах. Многие стражи Олимпа знают, что нашатырный спирт отлично выводит монстров и другие загрязнения.

Я пробил себе дорогу к единственному островку спокойствия на поле – к слонихе.

Ей явно не хотелось ни на кого нападать. А из-за ее размера и прочной кольчуги никто из других бойцов не имел большого желания к ней приближаться. А может, заметив на ней шлем «Жеребцов», они просто решили не связываться с хозяевами поля.

Она казалась такой печальной и подавленной, что меня потянуло к ней как к родственной душе.

Я достал боевой укулеле и наиграл песню о слонах – «Пахидерм, идущий на юг» группы «Праймус». В ней грустное и запоминающееся вступление – прекрасный вариант для соло на укулеле.

– Великая слониха, – напел я, подходя к ней. – Можно я поеду на тебе?

Она посмотрела на меня, моргнув карими глазами, вздохнула, словно говоря «Делай что хочешь, Аполлон. Они надели на меня этот дурацкий шлем. Теперь мне все равно».

Мое пение грубо прервал гладиатор с трезубцем. Я врезал ему по лицу боевым укулеле. Затем по передней ноге слонихи я забрался к ней на спину. В последний раз я проделывал такое, когда бог грозы Индра потащил меня среди ночи искать виндалу[33], но полагаю, что однажды научившись ездить на слоне, ты уже никогда не разучишься.

Мэг уже была на двадцатиярдовой линии, она неслась на страусе к императору, оставляя за собой стонущих гладиаторов и пепел от поверженных монстров.

Коммод весело захлопал в ладоши:

– Умница, Мэг! Я бы с радостью с тобой сразился, но ВЕРНЕМСЯ К ЭТОМУ ПОЗЖЕ!