Тёмное сердце ректора Гордеева

Плавные движения переросли в глубокие и мощные, руки растянули меня снизу, сильно притягивая вниз, и следующую секунду мне уже было не до видений и змей – так стало больно. Цепляясь за плечи Демьяна, я втиралась лицом в его мокрые волосы, кусалась и плакала, пока он осторожно растягивал меня, раздвигая нежелающие сдаваться стенки влагалища.

– Всё, уже всё… – успокаивал, прижимая к себе, медленно двигаясь внутри меня и насаживая на свой член все глубже – пока я не почувствовала под попой мышцы его ног.

– Всё горит… – жаловалась, чувствуя теплые струйки крови, стекающие по бедрам и мешающиеся с водой из душа.

– Сейчас пройдет… расслабься… расслабь мышцы…

– Не могу… ноги затекли… больно везде…

Душ вдруг кончился. Без лишних слов меня куда-то понесли – прочь из ванной, сквозь какую-то комнату и сквозь нее, и через еще пару шагов под моей спиной была мягкая и душистая простыня кровати. И это было так приятно, так своевременно, что даже боль отошла на задней план.

Пусть всё будет мокрое! – решила я, с блаженством растягиваясь на этой замечательной кровати и закидывая руки за голову.

– Так-то лучше… – ухмыльнулся надо мной Демьян, накрывая и слегка сжимая ладонью мою грудь, и только тут я поняла, что все это время он не покидал моего тела, а боль действительно отошла на задний план!

Он внутри! – осознала уже не со страхом, а с каким-то совершенно иррациональным восторгом. Приподнялась на локтях и посмотрела на него – так же как раньше – не зрением, а чем-то внутренним, не имеющим названия в человеческом лексиконе.

Он вздрогнул, напрягся весь, словно почувствовал.

– Ты снова видишь?

– Нет… – почти не соврала я, тем же шестым чувством начиная различать его эмоции.

– Жаль. Теперь точно жаль.          

Чуть оттянул, резко двинул бедрами и напрочь выбил из моей головы всё сверхъестественное.

– Аххх… – я запрокинула голову, глуша громкий вскрик в предплечье. Внутри, внизу все снова скрутилось – горячо и сладко заныло в предвкушении…

– Не больно? – явно с трудом, дрожа всем своим сильным телом, он остановился, зачем-то водя по моей нижней губе пальцем.

– Нет-нет-нет… – нетерпеливо заныла, руками нащупывая перекладины изголовья, вцепляясь в них, предчувствуя, что мне это будет нужно. – Ну же… Пожалуйста… еще так…        

– Без… проблем…

Мои ноги закинули на плечи, угол сменился, и его член снова вошел в меня – одним долгим, плавным движением. Словно нож в мягкое масло, и так глубоко, как еще никогда не был…

– Так? Трахнуть тебя? – он снова остановился, чуть двигая бедрами, втираясь в меня медленными, круговыми движениями. Словно знал, насколько я близко к пику и как сильно мне нужны эти несколько сильных, финальных толчков.

– Пожалуйста… – выгнувшись в дугу, я почти рыдала в скомканное покрывало под моей щекой. – Пожалуйста…

– Скажи это… скажи, чего ты хочешь…

Я упрямо мотнула головой.

– Скажи, иначе я сведу тебя с ума.

Его член почти вышел и несколько раз многообещающе, неглубоко толкнулся – недостаточно, все еще недостаточно!

– Сильнее! Ну же… – задыхаясь, я схватила его за руки, от нетерпеливой злости впиваясь ногтями в его кожу – уже без сомнения покрытую змеиным узором.

– Нет. Сначала скажи... Я хочу услышать от тебя… Попроси… трахнуть тебя…

– Не буду!

– Тогда я еще поиграю с тобой…

– Сволочь! – наотмашь я хлестанула его по щеке. 

– Дрянь! – зашипев, он вдруг резко перевернул меня на живот, дернул за бедра вверх и грубо, резко ворвался, одновременно хлопая меня по ягодице. – Так? Так ты любишь? Отодрать тебя как шлюху?

О да! Зрачки мои ушли под веки, в голове помутнело. Именно так… именно так я и люблю, черт бы тебя подрал! Чтоб кровать тряслась, и ногти в спину, и член пронзал насквозь, не считаясь с тем, что это первый раз…

– Хорошо… так… только так… – всхлипывала, кусая покрывало, чувствуя, как оно рвется под моими зубами, моля только об одном – чтобы он не остановился, не сбросил темп.

Но он и не собирался.

– Сучка… – рычал, с каждым ударом вбивая меня в мягкую постель. – Маленькая моя дрянь… На! Получи, что заслужила… Всё твое…  

Его голос изменился, стал ниже, грубее, толчки участились, рычания стали звериными... Матерно выругавшись, он вдруг замер, наклонился и уткнулся носом мне лопатку, обжигая тяжелым дыханием.

– Давай… Кончи со мной… Не могу… не могу больше…

– О боже… я… о… – меня затрясло, забило в предвкушении.

– Да, сладкая… – он возобновил толчки, с каждым взвинчивая меня всё выше. – Ты близко… так близко… так хорошо в тебе…

– Демьян… о боже… я сейчас… сейчас… о, да, да… Демьян… ахххх…

Такого сильного оргазма у меня еще не было. Рыдая, выгибая спину и почти подскакивая, я теряла себя в острейшем, пронзающем наслаждении, судорожно сжимаясь изнутри и чувствуя, как где-то там, глубоко внутри меня изливается живительное семя.

– Моя… моя ашшштар… – лились мне в уши непонятные слова, пока мужчина надо мной стонал и вбивался в меня несколько последних раз – явно не имея способности членораздельно говорить…

***

А когда все успокоилось, я снова увидела перед глазами огромную черную змею.