Тёмный дом

Комиссар с красной лентой повёл путника по первому этажу тёмного дома. Здание представляло из себя, вероятно, большой полицейский пункт. По крайне мере, об этом можно было судить, наблюдая за важно снующими туда-сюда комиссарами: одни долго рассматривали обучающие ватманы, вторые сидели на строгих чёрных телефонах и деловито набирали номера, но, по всей видимости, слабо понимали, что они должны делать, третьи столпились у единственного металлического радио, стоящего в холле, из него доносились то громкие, то тихие возгласы оратора, зачитывающего лекцию об «эволюционных преображениях человечества», провозглашавшего род людской более совершенным, нежели он был таковым за всю свою историю, четвёртые, открыто наплевав на все нормы и уставы, резались в карты, отчего закономерно получили нагоняй от комиссара с красной лентой, впрочем, как только тот перевёл взгляд, они преспокойно продолжили игру, другие либо демонстративно спали в креслах, либо бесцельно смотрели в одну точку. Книг и уж тем более икон нигде не было видно. Процессия, сопровождавшая Яна, двинулась наверх. Второй этаж оказался пустынен: людей или хотя бы насекомых нигде не было видно. Там находились рабочие столы, доверху забитые бумагами, но, видимо, то ли никому не было до этого дела, то ли они более не имели смысла. Другие полицейские недовольно и даже с потаённым страхом озирались, видно воспоминания о прошлом сильно давили, и они предпочитали забыться внизу, где раньше проводили толику своего времени. Комиссар с красной лентой лишь усмехнулся, наблюдая за своими подчинёнными, уверенно двигался вперёд. Наконец, поднялись на третий этаж. Он был совсем крошечным: коридор, да кабинет, прикрытый от общих глаз гоферовой дверью и мутным стеклом. Здесь комиссар с красной лентой остановил сотоварищей, впустил вперёд Яна.

Оставшись наедине, полицейский посадил путника на стул рядом с дверью, а сам, обойдя прилично ухоженный стол, уселся напротив. Снял маску, показав спокойное, добродушное, вовсе не злое лицо. Глаза более не горели ненавистью, а излучали спокойствие и благоразумие. Натянув на себя небольшие очочки и прищурившись, он начал читать бумагу, оставленную на столе. После, будто бы вспомнив о госте, поспешно снял нелепую вещичку и, вздохнув, начал говорить:

— М-да, положение твоё незавидно.

— Вы собираетесь меня продать? — выпалил Ян на одном дыхании. Он всё думал о побеге и теперь косился на окно в кабинете.