Тёмный дом

«Почему я перед ним извиняюсь?», — пронеслось в голове Яна, — «тут творится чёрт знает что, а я играю в любезности перед людьми неспособными жить!». Безусловно, он слышал про вакцину от смерти, много самых разных чудотворных историй ему рассказывали гости родного дома, но Ян никак не мог ожидать, что увидит на этом предприятии лик смерти на лице каждого работника. Это ужасало. В конце концов, он ожидал увидеть в глазах людей счастье, беззаботность, благоприятное ожидание безбедного будущего и уверенность в завтрашнем дне. Всё-таки они бессмертны! На олимпе человеческого развития! А ведут себя так, будто бы готовы сегодня же навечно слечь в могилу. Неужто лик бессмертия настолько отвратителен? Что произошло с этим незнакомцем? Он же не мог сам убрать себе часть лица? По крайней мере, то, что Ян заметил и отстранился, а «уважаемому» это не понравилось говорит о том, что он, по меньшей мере, стыдится произошедшего с ним.

Незнакомец вот-вот намеревался ударить Яна, даже сжал для этого кулаки, но остановился — путник вдруг рассмеялся:

— Ладно тебе, брат, полно, полно. Ты лучше покажи, где комендант находится? Уж очень хочется с ним переговорить. — развязно прервал перепалку Ян.

Живой мертвец встал, как вкопанный, после, поморгав пару раз, махнул правой рукой себе за спину, показывая на небольшую одноэтажную будку, около которой стояла небольшая очередь.

— Большое человеческое спасибо, — вновь рассмеялся Ян, плечи незнакомца затряслись, то ли он смеялся вместе с ним, то ли плакал, — бывай! — попрощался путник и побрёл в сторону будки, а живой мертвец остался на некоторое время стоять на месте.

Будка оказалась крошечной. Не больше четырёх метров в ширину, четырёх в длину и двух в высоту. Стояла и не сдвигалась с места очередь. Люди, ожидающие своей очереди, не были одеты так, как шахтёры, равнодушно проходящие мимо. По всей видимости, только-только пришли устраиваться. Удивляло, что у всех были руки, ноги, глаза, никто, помимо чрезмерной бледности, не выделялся от людей привычных для глаза Яна.

— Уважаемый, — обратился Ян к впереди стоящему старику, — не подскажите, что здесь происходит?

Живой мертвец не обратил никакого внимания. Тогда Ян осторожно потрепал того по плечу бежевого пиджака, ставшего, впрочем, в здешних условиях серым. Нет ответа. Немного смутившись, путник с силой потянул за плечо старика. Только тогда он обратил на него внимание:

— Это вы мне говорите?

— А кому ещё? — насупился Ян.

— Что за неподобающе поведение! — тут же вскинулся он. — Как можно! Знаете ли, я вошёл в первый десяток тысяч тех, кто впервые вакцинировался! Так, что имейте манеры! Я бывший министр по делам воспитания детей! И да будет вам известно раньше я бы вами занялся! — раскричался старик, другие, впрочем, ничего не замечали. — У меня до сих пор есть связи в правительстве! Стоит мне позвонить и вас, молодой человек, заберёт комиссариат, а это место покажется вам лучшим место на земле в сравнении с тем, что сотворится с вами позднее! Да! Да! Я сейчас пойду к коменданту и всё ему выскажу, он не допустит вас до работы и не видать вам вакцины! Можете попрощаться с вашим бессмертием! Поэтому на вашем месте я бы уже упал на колени и начал раскаиваться!

— Что уже и спросить нельзя! Да мне и не нужна вакцина, я не бессмертный и вообще по другому вопросу стою.

Старик хотел было что-то сказать, да замолк, пристально разглядывая юношу перед собой. Всё вдруг смолкло, застыло и устремило свои взоры на Яна: и другие люди, стоящие в очереди, и проходящие мимо шахтёры. Все внезапно стали переглядываться, кто-то начал перешёптываться, шахтёры стали копошиться в карманах, тележке и рыскать глазами по округе.

— Что? — недоумевал Ян, — что не так? Это мой выбор, разве нет?

— Вы, полагаю, пришли сюда из бедности, не так ли? — осторожно и с напускной улыбкой спросил старик, — я могу помочь вам заработать. Да. Да! Много денег. За вашу кожу, нос, рот, руки и ноги много отдадут, — старик потянул руки, Ян в страхе отпрянул.

Не успел путник броситься бежать, как на голову ему свалилось полотно лопаты.

Долго ли или мало пролежал без сознания Ян было для него неведомо. Солнце всегда светило одинаково, погода всегда оставалась неизменной. Одно можно было сказать точно: Яна перенесли с улицы в помещение. Держась за голову, он стонал и тёр глаза, силясь собрать распавшеюся картинку перед глазами воедино. Вокруг был холодный каменный кирпич, под ним лежал стальной лист, от которого болело всё тело, находившееся в лежачем положении. Справа от него располагалась плотная тюремная решётка. В камере рядом с ним находились ещё двое человек. Сидя в противоположном углу, они о чём-то увлечённо шептались, поглядывая на проснувшегося. Сокамерники были одеты в рабочую робу, но были едва-едва измазаны в угольной саже. По сравнению с прочими шахтёрами их кожа была кристально чистой, отчего бледная белая кожа чуть ли не светилась в тени камеры.

— Ты человек, да? — спросил один из пары, тот, что выглядел побольше своего напарника.