Тёмный голос

– Недавно я поняла, что хочу прожить долгую и счастливую жизнь. Я буду делать всё возможное, чтобы моё желание осуществилось.

– Долгая и счастливая жизнь? – переспросил Марк. – Ты уверена, что она будет счастливой без детей?

– Да.

– Операция – это основной метод лечения? Или есть другие варианты, более щадящие?

– Все лёгкие методы я уже перепробовала. Продолжать нет сил…

– Или средств, – он перебил.

– И средств, в том числе, – я подтвердила без тени смущения.

– Я могу всё оплатить.

– Нет! Я выбираю операцию. Да, это радикально. Только после уже никто не сможет залезть ко мне в трусы. Никто не сможет требовать от меня детей. Никто не сможет контролировать мою жизнь через моих детей. Никто не сможет мне говорить: «Ах, часики тикают!», «Надо родить ребёночка!», «Надо жить ради детей!», «Женщина существует, чтобы стать матерью!».

– Ты просто не понимаешь, что говоришь, что делаешь! Пройдёт время, тебе захочется…

– Да, будет поздно, – я перебила его.

Я хотела сказать ему спасибо за моё спасение. За то тёплое сообщение, что уберегло от последнего шага. За ласку и внимание, что он дарил мне. За все стереотипы, с которыми я столкнулась за время наших отношений. Я хотела сказать ему: «Да, Марк, ты хороший малый – искусный манипулятор! У тебя всегда получалось сделать так, чтобы я чувствовала себя глупо. Вызвать чувство вины! А, ещё ты знаешь, какой должна быть женщина, что она должна делать, как жить». Мне хотелось откровенно поведать, что те деньги, за которые он меня покупал, сослужили добрую службу, и часть лечения я оплатила ими.

Перед встречей я была уверена, что беседа пройдёт легко, но, увы, он оживил во мне бунт против многочисленных стереотипов, с которыми я продолжала бороться. В глубине души я понимала, что нужно перестать сопротивляться. Принять его таким, какой он есть. Он имеет право на своё мнение. Оно его, оно подходит для него. Правильное оно или нет – не моё дело, не мне его судить. Всё, что я знаю – это то, чего хочу от жизни. В моём будущем нет Марка, нет стереотипов, нет боли.

Это были разумные рассуждения, но тогда они не достучались до меня. Обуреваемая гневом, вскочила и бросилась в лес. Мне не хотелось его видеть и слушать. Он кинулся за мной, но в глубине тяжело проходимого леса быстро отступил.

– Ты куда, вернись! – кричал мне в спину.

Я пробиралась сквозь густые кусты, и через десяток метров вышла к протоптанной тропе. Потом я бежала, и сквозь стену веток доносилось:

– Ты сумасшедшая!

О, нет, милый, я была сумасшедшей, когда слушала тебя. Постоянно ощущая себя глупой девочкой. Выступая в роли марионетки, которую контролировали и указывали, что ей делать.

Через несколько минут стрекотание и пение птиц перебили его крики. Извилистая тропа привела на берег реки. Крутые спуски приглашали к воде. Цепляясь за корни деревьев, спустилась вниз. Речная гладь манила, я сняла обувь и по щиколотку вошла в воду. Прохладная вода бодрила, а закатное солнце слепило глаза. В скором времени я забыла о неприятном разговоре. Берег становился более покатым, впереди показалась тропа, ведущая вверх. Я поднялась, она соединялась со старой гравийной дорогой. Я прикинула, она выведет меня из лесопарка, скорее всего, где-то в черте города.

Высокие хвои неприветливо зашумели, в их кронах послышался сильный треск, как будто сейчас оторвётся ветка и со свистом полетит вниз. Успей только увернуться! Я ускорила шаг. Впереди показался высокий металлический забор, увитый плющом, поросший дикой ежевикой и шиповником. Колючки и ветки надежно скрывали, свою тайну. Дорога огибала ограду, на которой то и дело попадались ярко-жёлтые таблички: «Не входить!» «Ведётся видеонаблюдение!» «Осторожно! Злая собака!».

Я не собиралась перелезать через забор, только взглянуть одним глазком, что там прячется. Найдя место, где ветки не так плотно примыкали одна к одной, я просунула руку между ржавых прутьев, растолкнула колючие стебли и ветки. К моему счастью, кофта с длинным рукавом, одетая, как мне казалось, не по погоде, уберегла от зелёных жал.

Показался просвет. Ещё чуть-чуть – и я онемела. Надгробные плиты, покосившиеся кресты, старые склепы и статуи ангелов смотрели на меня. Я прищурилась, на ближайшей плите было высечено: 1879.

– Ух, ты! – вслух произнесла я.

Я на время отпустила напирающие ветки, чтобы перевести дух, и потом с новой силой отодвинула их в сторону. Мне хотелось лучше рассмотреть некрополь.

Когда я впервые услышала о старом кладбище на территории лесопарка, то подумала – это городская байка. Оказалось – правда.

Я снова просунула руку и начала отгребать ветки, когда кончиками пальцев уловила горячее дыхание. Сердце ёкнуло. Я осторожно начала пробираться вперёд. Тонкий просвет. Морда овчарки разъяренно бросилась на меня. Как ошпаренная, я отпрянула, ветки с шипами впились в собаку. И лай превратился в визг, а потом я услышала несколько голосов, и каждый громко рычал и злился.