Тёмный исток

Едва моя пятая точка коснулась скрипучей и неприятной на ощупь кожи, и без того неяркий свет в кабинке сделался еще более тусклым. Заиграла динамичная мелодия, под пилоном вспыхнули белые лампы и высветили полуодетую точеную фигурку, скатившуюся к нам через отверстие, проделанное в потолке. Будучи братом заядлого игрока и бабника, я был свидетелем множества пикантных моментов его частной жизни и пребывал в уверенности, что меня уже ничем невозможно смутить. Я ошибался. То, что предстало моим глазам в тот вечер, нельзя было назвать просто танцем и донимало мое распаленное воображение еще много часов после того, как само шоу завершилось.

— Если бы здесь вдруг погас весь свет, тебя можно было бы использовать в качестве светильника, — склонившись к моему уху, насмешливо шепнула Диана.

Всецело поглощенный невообразимыми пируэтами, которые вытворяла маленькая, но невероятно гибкая и грациозная представительница народа хэфу вокруг пилона, я едва слышал ее слова. Более того, практически позабыл, зачем вообще сюда явился. Все происходящее напоминало мне сон. Удивительный, безумный и вместе с тем завораживающий. Таинственный танец, таинственное освещение, таинственная музыка — словно часть колдовского ритуала, уводящего куда-то за горизонт, в иную реальность…

Жаль только, как это часто бывает, закончился он на чересчур резкой ноте, мгновенно разрушив всю атмосферу чудесного.

Музыка стихла, а удивительная танцовщица грациозно спустилась со столика, чудом не перевернув ни одну из стоявших там плошек, под слегка разрозненные аплодисменты малочисленных зрителей и по-хозяйски устроилась на противоположном от нас с Дианой диване. Даже не подумав хоть как-то прикрыть чересчур откровенный наряд, расшитый кристаллами, она закинула одну изящную ножку на другую и осведомилась неожиданно низким грудным голосом:

— Чем обязана визиту дочки великого лорда Орры? Или мне по-прежнему называть вас Винтерс, дорогая леди?

Вот тогда-то я и уронил свою челюсть на усыпанный объедками пол. В переносном смысле, разумеется. Но шок от того, что передо мной практически в чем мать родила предстала личность, в определенных кругах известная под именем Желтого Малыша, меньше не стал.

Не веря ушам своим, я в изумлении оглянулся на Диану. Но та, ничуть не смутившись удивительному разоблачению, спокойно отозвалась:

— Собираетесь поражать меня своей осведомленностью? Если взять в расчет род вашей деятельности, Желтый Малыш, выяснить имя моего отца было нетрудно.

Она и правда была желтой, примерно на полголовы ниже Дианы и выглядела настолько же дерзкой и беспринципной, насколько таковым казался ее наряд. Многие мужчины, пожалуй, сочли бы хэфу настоящей красоткой: большие черные глаза (по-моему, чересчур большие относительно пропорций миловидного лица), шея слишком длинная и унизанная покрытыми купоросным налетом кольцами, но в остальном — идеал грации и женственности. Жаль только возраст никак нельзя было определить. Хотя, это, разумеется, для кого как.

Фраза, сказанная Дианой, не только не покоробила экзотку, но даже заставила ее с усмешкой осведомиться:

— Дорогая похвала из уст леди. — Протянув тонкую ручку, Желтый Малыш взяла со столика одну из наполненных каким-то дымящимся варевом рюмок и, не моргнув глазом, опрокинула ее содержимое в себя. При этом, блестящая лысая голова танцовщицы странно закачалась.

— Вряд ли комплименты помогут, — чуть улыбнувшись, проговорила Диана. — К тому же у меня правило: никогда не переоценивать тех, кто на меня работает. — При этих словах, она будто бы невзначай глянула на меня.

Причмокнув тонюсенькими губами, Желтый Малыш вперила в свою собеседницу пристальный взгляд, будто впервые ее увидела:

— Какое интересное правило. Угостить вас выпивкой? Серьезные дела на трезвую голову не решаются. Во всяком случае, таково мое правило.

Не дожидаясь ответа, хэфу тут же кивнула громиле с протезом, однако едва тот успел пошевелиться, Диана отрицательно качнула головой:

— Благодарю за предложение, но я не пью.

— Это для меня не новость, — хмыкнула Желтый Малыш, влив в себя еще одну порцию, и неожиданно переключила внимание на меня: — Должна сказать, ты неплохо выглядишь для мертвеца, которого насадили на штырь. Отчего ж решил представиться не своим именем? Или это тоже своеобразная проверка моей осведомленности?

Постаравшись изобразить на лице скуку, я признался без обиняков:

— Мне показалось, мое имя вам не очень понравится.

Слегка удивившись этим словам, она выгнула тонко очерченную бровь:

— Вот как? И почему же ты так решил, позволь узнать?

Однако вместо того, чтобы порадовать ее ответом, я с тем же скучающим выражением заметил:

— У вас очень занятное хобби. Для информационного брокера.

Расправив плечи так, чтобы ее и без того примечательная грудь стала еще заметнее, танцовщица подалась вперед и заявила: