Тёмный Легендариум

Старик поравнялся с высоким помостом. Узловатые коричневые руки погладили доски настила, мощные угловые брёвна и скобы. Столько лет он неспешно, полный достоинства, выходил из дома, заранее, бывало, до рассвета. Широко шагал по холодному утреннему песку. Поднимался по лестнице, удобной, с идеально выверенной симметрией ступеней. Прогуливался несколько раз туда-сюда по помосту, наслаждаясь, как хорошо пригнаны плотником доски. Доставал из кожаного футляра наточенный с вечера топор. Дышал на его лезвие, покрывавшееся матовым налётом. Пробовал устойчивость и уровень колоды… Сорок лет. Сорок лет он честно служил городу палачом.

Проговаривая про себя эти слова, старик горько усмехнулся. Жизнь! Миллиарды шаблонных жизней Империи, в одночасье изломанные невидимой войной! Горящие города! Солдаты, превращённые в живых мертвецов, скитающиеся по проклятому миру в поисках истины. А кто теперь он? Офисный клерк, с девяти утра и до шести вечера. С шести вечера и до девяти утра – ничтожный высохший червяк, существующий на крохотную пенсию и жалкую зарплату в комнатушке, затерянной в муравейнике мегаполиса. Никого рядом с ним. А здесь, в песке покоится его последний друг. Последний конь.

Внезапно старик услышал голоса. В одном из домов, на окраине города, кто-то разговаривал. Старик осторожно подошёл, отворил дверь и заглянул внутрь.

* * *

– Вот они! – радостно крикнул Китти-бой.

– Раков заодно не наловил? – ехидно спросил Джед.

– Тихо! – оборвал разговор Крис. – Кто-то в доме.

С лестницы они увидели, как в приоткрытую входную дверь вползает тощая тень. Крис мотнул головой. Китти вынул револьвер и, держа пришельца на мушке, скомандовал:

– Стой! Именем Империи!

Тень застыла.

– Наверх. Медленно. Руки держать на виду.

По лестнице поднялся высокий жилистый старик в пыльной куртке, джинсах и берцах.

– Ни припасов, ни транспорта, ни оружия, – словно рапортуя данные развед-рейда, заговорил Крис. – Не более суток из убежища, где есть вода и еда. Это шпион. Их шпион.

Китти-бой придавил спусковой крючок.

– Погоди, – мрачно заметил Крис, припомнив недавние размышления. – Сначала пусть станцует. Танцуй, как в последний раз. Танцуй, как последний в этом мире.

Старик поставил ноги в первую вступительную позицию. Его сухое, одеревенелое тело вдруг приобрело неземную пластичность и гибкость молодых ивовых ветвей на весеннем ветру. Его ноги заскользили по немыслимым орбитам, то плавно, то взрываясь экстазом движения. И вот он уже не старик – он юноша, полный сил. Он – сын этого города, его светлый символ. Ритм танца изменился. Юноша взрослеет. Он – карающая длань Империи. Он – огонь во тьме. Он – правосудие. Внезапно полный гармонии ритм танца оборвался высокой пронзительной глиссадой. Война! Движения полны боли и ненависти. Пыльная куртка развивается за спиной, словно крылья раненой птицы. Она ещё летит, ещё хватается за воздух. Его последний друг, последний конь. Танец ослабевает, сходясь в точку нуль-возврата. Он приходит сюда, к старому другу. Он. Палач Нуэва Эсперанца… Танец окончен.

Трое застыли, в замешательстве и грусти взирая на старика. Внезапно Китти-бой схватился за грудь.

– Болит! – простонал он.

– Вы пили из этого унитаза? – взволнованно спросил старик.

– Да… я… возможно…

Грудь Китти-боя вспухла комом и лопнула, разбрызгивая кровавые ошмётки. Оттуда, шипя и разевая зубатую пасть, выглянуло маленькое чудовище.

– Это Ненаша! – прошептал старик. – Матка!

– Что? – бестолково спросил парень и повалился на пол. Ненаша вырвалась из его груди и бросилась в тёмный угол.

– Не так быстро, – процедил Крис. Он мгновенно подхватил валявшуюся на полке кружку Эсмарха и хлестнул ею, как кнутом. Резиновая грелка упала точно на голову чудовища, которое на мгновение запуталось, проткнув стенки шипами короны. Крис рванул на себя, так, что матку подбросило вверх. Джед, бросившись к упавшему другу, выхватил его револьвер и выстрелил. Файербол испепелил Ненашу всю целиком, пробив метровую дыру в потолке.

– И никакого ДНК, – злобно процедил Крис. Затем он с грустью посмотрел на Китти-боя. Тот лежал, направив взгляд пронзительно-синих глаз в бездонное небо.

– Он жил героем, – вдруг сказал Крис. Затем добавил с нажимом: – И умер, как герой.

– Старик, что думаешь насчёт его пушки?

Старый палач пристально посмотрел на Криса. Затем кивнул.

– Держи. Ты – Китти-бой, сержант двенадцатого пехотного полка второго ударного соединения Имперских сил. Всё. Вперёд, солдаты. Нам ещё нужно спасти этот дерьмовый мир!

Легенда о Файри

Файри показалось, что весь огромный, дивно сверкающий мир бального зала вращается вокруг когтистой латной перчатки лорда Фэрна. Холодные стальные крючья вспороли её живот. Заточенные лезвия сжались, разрывая внутренности на части. Шок накрыл, спустя секунды после удара. Затем пришла боль. Как раскалённая ржавая цепь, вгрызаясь в обуглившиеся нервы, она выхлестнулась через затылок и оплела тело. Нёбо выгнулось изо рта вместе с криком. Хрипящую, плюющуюся кровью, слепую от слёз, её сволокли в один из каменных мешков дворцовых подземелий и бросили подыхать.