Тёмный Принц

   Тут она обернулась к нему, лицо раскраснелось, глаза горели огнем, но гнев ее тут же иссяк, едва она увидела выражение его лица. Не ответив, она отвернулась и покинула комнату.

   Парменион отошел к скамье и сел, окутанный мрачными мыслями.

   Вскоре старый слуга, Приаст, вернулся в покои Царя и поклонился.

   - Что наденешь сегодня, господин? - спросил он.

   - Боевое облачение, - ответил Парменион.

   - Какой нагрудник выберешь?

   - Плевать, - буркнул он. - Выбери сам, Приаст. Просто принеси его.

   - Да, государь. Ты в порядке? - спросил старец.

   - В порядке.

   - А, - понимающе произнес Приаст, - это Царица не в духе. Мир рушится на глазах, но Царица негодует. Всегда она так - и почему ты не взял другую жену, мальчик? У многих царей по нескольку жен... да и она так и не подарила тебе сына. - Старик, видно, был в добрых отношениях с Царем, и Парменион ощутил дружеский, доверительный тон. И он ответил, не подумав.

   - Я люблю эту женщину.

   - Ты? - ответил Приаст, ошарашенный. - С каких это пор? И почему? Понимаю, конечно, что у нее прекрасное тело и подходящие для деторождения бедра. Но, во имя Зевса, у нее же прескверный норов.

   - Как долго ты состоишь при мне, Приаст?

   - Государь?

   - Как долго? В точности?

   - В точности? Ты даровал мне свободу после битвы при Орхомене. Тогда был, кажется... год Грифона? Времени немало утекло.

   - Да, утекло, - согласился Парменион, ничего умнее не придумав. - Сильно я изменился с тех пор?

   - Нет, - ответил старец, - ты всё такой же - скромный, но напористый, поэт и воин одновременно. Эта война далась тебе непросто, мальчик, ты выглядишь старше. Устал. Поражение так влияет на мужчин, бывает.

   - Постараюсь сделать так, чтобы этого больше не произошло.

   - И ты сумеешь, - сказал Приаст, улыбаясь. - Все оракулы твердили, что ты погибнешь в этой битве, да только я им не верил. Это мой Парменион, говорил я им. Не родился еще тот, кто его одолеет. И я знаю, ты бы победил, кабы не эти кадмеяне. Слышал, ты с Нестусом сцепился. Давно пора. Сколько я тебе повторял так и сделать? М?

   - Много раз. А теперь принеси мои доспехи - и дай знать, когда явятся эфоры.

   Приаст ушел в заднюю комнату и вернулся с кирасой из плотной черной кожи, обрамленной золотом, и набедренной юбкой из покрытых бронзой полосок кожи. - Это подойдет?

   - Да. Принеси чего-нибудь поесть, пока я одеваюсь.

   - Могу я попросить кое о чем, мальчик?

   - Конечно.

   - Леонид говорит, ты хочешь, чтобы каждый способный к этому человек - включая рабов - взялся за меч, дабы защитить город. Как насчет меня? Мне всего семьдесят три и я еще силен. Я буду стоять рядом с тобой.

   - Нет, - ответил Парменион. - Старейшие мужчины останутся охранять сам город.

   Приаст остался стоять, лицо его окаменело. - Я бы хотел быть с тобой... в последний день.

   Парменион посмотрел в серые глаза старца. - Думаешь, я умру? - тихо спросил он.

   - Нет, нет, - ответил Приаст, но при этом избегал взгляда Царя. - Я хотел бы быть рядом, разделить славу победы. У меня не было сыновей, Парменион, но я присматриваю за тобой вот уже пятнадцать лет. И я люблю тебя, парень. Знаешь ведь?

   - Знаю. Что ж, будь по-твоему: пойдешь со мной.

   - Благодарю тебя. А теперь, пойду, найду что-нибудь съестное. Лепешки и мед? Или предпочтешь немного соленого мяса?

  

***

   Пока Приаст ставил еду на стол, Парменион оделся, затем прошел к террасе. Он вдруг понял, каким хорошим человеком был Парменион этого мира, каким терпеливым и добрым он был. Как иначе объяснить то, что он позволял слугам обращаться к себе столь фамильярно? Зачем еще он стал бы терпеть неповиновение Нестуса? И вот теперь старец не желал ничего иного, кроме как умереть рядом с человеком, которого обожал. "Ты был лучше, чем я", - прошептал он, глядя на окутанное облаками небо.

   Внизу, под террасой и за стенами дворца Спарта начинала просыпаться. Рабы потянулись к торговой площади, и лавки открылись, а торговцы стали показывать содержимое своих лотков.

   Так похоже на мой город, подумал он. Но тут не было ни Ксенофонта, ни Гермия, вдруг понял он. Единственный друг детства в Спарте его мира, Гермий, оставался с ним, когда все остальные чувствовали к полукровке только гнев и презрение. Гермий, который погиб при Левктре, сражаясь на другой стороне.

   - Эфоры готовы, государь, - произнес Леонид.

   - Дай ему сперва поесть, - буркнул Приаст, войдя следом за спартанским офицером.

   Леонид усмехнулся. - Прямо как волчица со своим щеночком, - прокомментировал он.

   - Следи за своим языком, мальчик, не то этот старик тебе его укоротит, - проворчал Приаст, ставя серебряный поднос перед Царем. Парменион быстро поел, запивая медовые лепешки обильно разбавленным вином. Отпустив Приаста, он обратился к Леониду.

   - Я не знаю эфоров, - сказал он, - и поэтому хочу, чтобы ты поприветствовал их всех поименно.

   - Я сделаю это. И отобранные мною люди уже на пути к домам Хирисофа и Сотерида. Я встречусь с ними ближе к концу совещания.

   - Если найдете какие-либо доказательства, возвращайся сразу во дворец, на обсуждение. Ничего не говори, просто укажи на виновного.

   - Сделаю в точности так.

   - Хорошо. А теперь проводи меня на встречу.