Тёмный Принц

   - Народ Аккадии. Они исчезли со страниц истории... сгинули. Их деяния - лишь прах в ветрах времен.

   Аттал вздрогнул. - Мне не по нутру это место, маг. Зачем мы здесь?

   - Это - Врата в ту, иную Грецию. Останьтесь здесь, у алтаря. Я должен подготовить Открывающее Заклятие.

   Аристотель отошел к внешнему кругу и сел на траву, скрестив ноги, сложив руки на груди и закрыв глаза.

   - Как думаешь, какое оправдание он придумает, когда Врата не откроются? - спросил Аттал, натянуто улыбаясь. Парменион взглянул в холодные голубые глаза мечника и прочел в них страх.

   - Сейчас самое время, чтобы ты вывел из круга своего коня, - тихо произнес он.

   - Думаешь, я испугался?

   - А почему нет? - вопросом ответил Парменион. - Я - напуган.

   Аттал расслабился. - Спартанец боится? Ты хорошо это скрываешь, Парменион. Долго еще... - Вдруг свет вспыхнул по всему кругу, и лошади заржали, вскинувшись в ужасе на дыбы. Воины перехватили поводья покрепче, успокаивая перепуганных животных. Свет сгустился в темноту столь абсолютную, что оба мужчины ослепли. Парменион моргнул и глянул в небо. Постепенно, когда его глаза привыкли к ночи, он увидел звезды высоко в небесах.

   - Думаю, - сказал он приглушенным голосом, - что мы с тобой прибыли на место.

   Аттал привязал своего серого в яблоках коня и отошел на край круга, озирая горы и долины на юге. - Мне знакомо это место, - сказал он. - Взгляни туда! Разве это не Олимп? - Отойдя к северу, он указал на серебристую ленту большой реки. - А там - река Галиакмон. Это не другой мир, Парменион!

   - Он сказал, что другой мир похож на Грецию, - заметил Спартанец.

   - Всё равно не верю.

   - Что же тебя убедит? - спросил Парменион, качая головой. - Ты прошел сквозь цельную стену в горе, и в одно мгновение перешел из полдня в ночь. И по-прежнему цепляешься за веру в то, что всё это - фокусы.

   - Поживем - увидим, - проворчал Аттал, вернулся к серому жеребцу и снял с него привязь. - Давай-ка найдем место, где разбить лагерь. Здесь слишком открытая поляна для костра. - Мечник вскочил на серого и поехал от круга к лесу, что рос на юге.

   Едва Спартанец собрался последовать за Атталом, как вдруг голос Аристотеля зазвучал в его голове, отдаленный и отражающийся эхом.

- Я бы многое хотел поведать тебе, мой друг, - говорил маг. - Но не могу. Твое присутствие в этом мире жизненно важно - и не только для спасения принца. Я смогу дать тебе лишь два небольших совета: первое, ты должен помнить, что враги твоих врагов могут стать твоими друзьями; и второе, найди дорогу в Спарту. Пусть это будет для тебя как маяк для корабля, попавшего в бурю. Спарта - это ключ!

   Голос смолк, и Парменион оседлал своего коня и поскакал за Атталом. Два всадника разбили лагерь у небольшого ручья, протекавшего через лес. Привязав коней, воины молча сели, наслаждаясь теплом костра. Парменион растянулся на земле, прикрыв глаза, думая о задаче, с которой столкнулся: как найти одного-единственного ребенка в совершенно незнакомой стране?

   Аристотель узнал лишь, что мальчик не попал в плен к македонам. Каким-то образом он спасся. Но, несмотря на свои способности, маг не сумел определить его местонахождение. Всё, что он знал, это то, что ребенок появился неподалеку от Олимпа и что македоны по-прежнему ищут его.

   Обернувшись плащом, Парменион заснул.

   Он проснулся среди ночи, услыхав отдаленный смех в лесу. Сел, посмотрел на Аттала, но тот по-прежнему спал у погасшего костра. Вскочив на ноги, Парменион попытался понять, с какой стороны звучит смех. Через несколько шагов он увидел в темноте мерцающие огоньки, но деревья и кусты мешали ему определить их природу и источник. Вернувшись к Атталу, он похлопал его по руке. Мечник тут же проснулся, вскочил на ноги, выхватил меч. Призвав его к тишине, Парменион указал на мигающие огни и скрытно двинулся в их сторону. Аттал пошел за ним, по-прежнему держа меч в руке.

   Наконец они вышли на круглую поляну, освещенную факелами, вставленными в железные скобы на деревьях. Несколько молодых женщин, облаченных в прозрачные хитоны, сидели в круге и пили вино из золотых кубков.

   Одна из них встала и назвала какое-то имя. Вдруг вперед выбежало невысокое существо, поднесло мех с вином и наполнило ее кубок вновь. Парменион почувствовал, как Аттал напрягся рядом с ним, ибо это существо было сатиром, ростом не выше ребенка - острые уши, вся грудь и плечи в шерсти, ноги - козлиные, с раздвоенными копытами.

   Потянув Аттала за руку, Парменион отступил, и воины вернулись к своему биваку.

   - Как думаешь, это были нимфы? - спросил Аттал.

   Парменион пожал плечами. - Не знаю. Ребенком я мало интересовался мифами и легендами. Теперь жалею, что не изучал их более прилежно.