Тёмный привкус восторга

— Я? Нет. — Уголки ее рта приподнялись в настоящей ухмылке. — Но Ава разбила ему машину. Швырнула его гордость и радость прямо в родительский дом.

Вот это дружба.

Последовала напряженная пауза. Затем:

— Я бы убил его ради тебя, — сказал Гектор низким, тихим голосом, который не оставлял места сомнениям. — Я бы сжег его и выбросил пепел в кучу животного дерьма.

— Неужели?

Проклятье. Она смягчилась. «Он не хочет продолжать встречаться с тобой, помнишь?»

Его ноздри раздулись, словно он уже ощущал запах горелой плоти.

— Да.

— Ну, у тебя есть шанс. Он живет в апартаментах Лейкшор на Лейк Шор Драйв. Номер квартиры восемнадцать Б.

Гектор выгнул одну бровь, золотой цвет в его лазах покрылся льдом. Он был не просто на грани кровопролития… он уже шагнул за край.

— Ты отследила его. Зачем? Все еще хочешь увидеть?

— Издеваешься? Черт, нет, я не хочу с ним встречаться, но кто-то послал его жене фотографии его незаконной деятельности, и этот кто-то я. Да, невероятно щедро с моей стороны.

Яркая вспышка веселья пропала, прежде чем она успела удивиться ее возникновению.

Она ждала, но Гектор сохранял спокойствие с непроницаемым выражением лица.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — все равно сказала Ноэль. — Почему я отпустила с таким незначительным наказанием? Ну, позволь рассказать о себе кое-что. — «Кое-что ты можешь испытать уже на себе довольно скоро, дружок». — Если кто-то уронит банку пива на мою лужайку, я закажу тест ДНК. Ко дню прихода результатов в моем дворе накопилось уже две тонны мусора. Я не мщу, а преподаю уроки. Барри все еще учится.

Гектор потер заднюю сторону шеи.

— Я запомню. — Его голос упал еще на одну октаву, напомнив, как он прижимал свой возбужденный член между ее ног. Она вздрогнула как глупая девчонка, какой и была. — Ну. Эм. — Он прочистил свое горло. — Как я уже говорил, это было ошибкой. Мы тратим время попусту, а не используем его на полную.

Ноэль удалось улыбнуться.

— Я тоже это знаю. Не нужно клевать мне мозг. — Или вбивать кинжал в сердце. — Мы не собираемся встречаться в романтическом плане. Не беда.

За исключением того, что это гребаная беда!

«Сохраняй счастливое лицо».

Его ладонь соскользнула с шеи и упала на сиденье, пальцы впились в обивку с такой силой, что остались трещины.

— Это не потому что ты мне не нравишься. Дело в том, Ноэль, что я опасен. Действительно опасен.

— Это версия А.У.Ч. того, что дело не во мне, верно? — спросила она сухо. — Если бы ты только использовал его раньше, я бы знала, как использовать Далласа сегодня ночью.

— Черт, нет! — Рука снова поднялась и стала тереть лицо, оставляя красные следы. — Ну, да, это так, но дело действительно во мне. Я хочу тебя, так чертовски сильно, что мне больно все чертово время, но я не могу заводить отношения. Просто не могу. Черт возьми!

Так много чертов.

Что-то в его вымученном выражении лица пробилось сквозь ее защиту и сменилось предупреждением. Не просто нес чепуху, чтобы избавить от Ноэль. Он искренне верил в свои слова. Он хотел ее… жаждал, страдал… но не мог позволить себе быть с ней.

— Почему бы не попробовать? Я не выбрала китайское кружево или подобного. — Ему нравилось что-то посмелее. Возможно, красное с ассиметричными краями. — Приберегу на второе свидание.

Она пыталась быть остроумной. Но потерпела неудачу. В ее голосе прозвучала нужда.

— Ты заслуживаешь кого-то лучшего, — сказал он с несчастным видом. — Я не просто опасен, я слишком опасен.

Опасен. Сколько раз он говорил это слово? Не меньше, чем слово «черт».

— Ты же знаешь меня, агент Придира. Я в некотором роде тоже опасна. — Боже. Она практически умоляла пойти с ней на свидание. Какая жалкая. Ей нужно остановиться, уйти прямо сейчас, сохранив каплю достоинства. Он может желать ее, но если не хочет попробовать, Ноэль не в силах его заставить.

— Да, ты опасна, этого нельзя отрицать. Я видел, как ты схватила преступника, а потом ударила его ножом в ногу, когда он сбежал. Но я совсем в другой лиге, милая.

Он уже во второй раз назвал ее милой, и сердце предательски замерло на секунду. Когда другие парни называли ее ласково, ей хотелось задушить их собственными кишками. По после слов Гектора ей хотелось упасть в обморок как средневековой деве. Странно.

— Давай представим, что я поверила. — Она. Должна. Остановиться. И заткнуться. Но потом она вспомнила отпечатки его рук на стене той ночью в лагере и его привычку натягивать перчатки всегда и везде, и часть боли исчезла, оставив любопытство. — Как? Заставь меня понять.

Последовала тяжелая пауза. Ноэль думала, что он откажет.

Затем:

— Я могу… Я причиняю боль… Люди умирают, когда я касаюсь…

Он стукнул кулаком по приборной панели, и кожа слегка засияла… хотя он был все еще в перчатках. В материале появилось несколько дырок. Завитки дыма поднялись вверх и свернулись в клубки.

Заметив это, Гектор вздрогнул от ужаса, снял их и вытащил из кармана новую пару. Надев их, он сказал:

— Слушай, это не имеет значения. Мне не следовало к тебе подходить. Не следовало обещать ничего. Больше ничего не произойдет. — Он отвернулся от нее и посмотрел в окно, но замешкался. — Ладно?