Тёмный ручей

Мне хочется кричать. Придушить этого ублюдка. Блевануть. Но вместо этого я просто сижу, застыв в неподвижности, и жду, пока мир снова обретет смысл. «Могла ли я…» Нет. Нет. Я помнила бы. Я знала бы. Я не помню этого.

Я не Маленькая Помощница Мэлвина.

Наконец я облизываю губы и произношу:

– Это не я. – Мой слабый, дрожащий голос кажется мне чужим. – Это не я. – Мне одиноко и холодно. У меня такое чувство, будто я падаю к центру Земли.

– Это была моя сестра, – говорит Сэм. – Это была Кэлли… – В отличие от моего голоса, тон у Сэма не холодный. В нем звучит горячая, кипящая, едва сдерживаемая ярость. Я чувствую, как вздрагивает диван, когда Сэм вскакивает на ноги и идет прочь. Я не оборачиваюсь, чтобы взглянуть на него, потому что не могу. Я не могу сейчас видеть ужас и отвращение на его лице. Выцветшие глаза Риварда смотрят ему вслед. – Запись настоящая?

– Нет, – отвечаю я. – Не может быть. Я не делала этого. Сэм, я…

– Она настоящая? – Это крик, грубый и яростный, и адресован он не мне, но я все равно вздрагиваю. Сэм обращается к Риварду. Если я чуть-чуть повернусь, то смогу увидеть его лицо. Но я не могу на него смотреть. Я не смотрю.

– Нет, я не верю, что запись подлинная, – спокойно отзывается Ривард. – Я полагаю, что они намного повысили свое умение фальсифицировать улики. И все же вы должны знать, что эта искусная подделка сейчас находится в «темной сети»[14]. Пока что ее видели немногие, и еще меньше тех, кто смог понять, на что это видео намекает. – Он нажимает кнопку пульта на подлокотнике своего изящного дорогого кресла, и огромные двойные двери позади него открываются. Одну створку придерживает Чивари, другую – охранник, мистер Догерти. Я сижу и смотрю, не совсем понимая, что мне делать теперь, и Ривард разворачивает кресло, описав плавный полукруг. Затем останавливается и медленно поднимает его спинку, чтобы смотреть мне в глаза. – Один из главных источников дохода «Авессалома» – изготовление и продажа разного рода фальшивых улик… таких как поддельная запись домогательств, которую они использовали против моего сына. Когда вы позвонили мне сегодня, я купил у них этот образец искусного применения спецэффектов.

– Вы… вы купили это? – Я не понимаю, что происходит. Мне холодно, я чувствую себя больной. – Зачем это вам?

– Быть может, мне следовало сказать, что я приобрел копию. Поскольку счел, что мне нужно иметь рычаг давления на тех, кого я не знаю, – а я не знаю ни вас, мисс Проктор, ни вас, мистер Кейд. Полагаю, «Авессалом» создал это видео, планируя дискредитировать вас, если вы когда-нибудь решите пойти против них. Я могу остановить их, предложив им купить это видео полностью, со всеми правами на него, чтобы оно не было доступно больше никому. Цена будет огромной, но если вы станете со мной сотрудничать, я готов заплатить ее. Вот мое условие: отправляйтесь к Карлу Дэвиду Саффолку и передайте ему, что я хочу поговорить с ним. Передайте, что я желаю предложить ему за это большую сумму денег. Я дам вам запечатанное письмо для него относительно вознаграждения. Я считаю, что это побудит его вернуться сюда вместе с вами.

– Зачем? Что вы намерены сделать с ним?

– Если он наведет вас на других членов «Авессалома» и вашего бывшего мужа, то какое вам дело? – спрашивает меня Ривард. – Я понимаю, вам может понадобиться некоторое время на осмысление. Мистер Догерти сопроводит вас вниз, когда вы будете готовы. Всего доброго, мисс Проктор, мистер Кейд.

Я не хочу, чтобы он уходил. Я не хочу, чтобы эти двери закрылись. Я не хочу оставаться в этом безмолвии наедине с Сэмом.

Минное поле, через которое мы потянулись друг к другу, но так и не пересекли его, превратилось во многие мили смертоносных ловушек, и теперь мне страшно даже смотреть на Сэма. Страшно, что прогремит взрыв. Я сижу на диване и жду, пока он скажет что-нибудь. Он ничего не говорит. Это молчание невыносимо.

Наконец я произношу:

– Сэм, я…

– Нам нужно идти. – Эти слова похожи на железный прут, впечатавшийся мне в живот, и я не могу дышать от боли. – Мы должны найти Саффолка. Если кто-нибудь увидит эту запись, тебе конец.

Я хочу сказать ему, что не делала этого, что никогда не видела жертв Мэлвина, что ни за что не стала бы помогать своему бывшему мужу, никогда. Но все это прозвучало бы как слабость и, что еще хуже, как ложь. То, что я увидела на экране, пошатнуло даже мою собственную уверенность. Реальность вокруг меня плывет, искажается и смещается. И я уже не знаю, что правда, а что ложь.

Сэм проходит мимо меня и направляется к двери. Он не смотрит на меня. Я следую за ним.

12 Сэм

Я не мог смотреть на нее. Гвен. Джина. Она. После всех ужасов, которые нам довелось пройти вместе, я думал, что знаю ее. Я думал, что она… та, кому я могу доверять.