Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

— Боги, боги… — не унимался тем временем молодой колдун, раздражённо бурча себе под нос и уже не смотря на Махтука. — На самом деле хоть один бог, хоть много — а всё равно от них никогда не было пользы любому народу! На протяжении всей истории за них говорили лишь те, кто мнил себя их посредниками. И если ваш Азар сейчас проявляет себя только как свод правил, по которому можно отличить одного хаас-динца от другого, то бог этой страны является ещё тем небесным тираном… Вот знаете вы, например, историю про Разарота? А, очкастый? Бесстиен?

Заметив интерес Альфреда к своим персонам, ни тот, ни другая ничего не ответили, поскольку всё ещё были слишком злы на юношу. И всё же Вадикус слегка заинтересовался подобными заявлениями, поскольку уже давно замечал открытые богохульные настроения молодого колдуна, хотя до сих пор не понимал их причину. Конечно, в настоящее время можно было уже не слишком опасаться навлечь на себя гнев служителей церкви Доброго бога, как это могло произойти ещё полвека назад, стоило лишь заговорить на подобные темы в компании друзей или знакомых. Однако, получив в своё время хорошее религиозное образование, Вадикус теперь мог с уверенностью похвастаться любыми знаниями о религии Сентуса — как официальной, так и не очень. Правда, что касалось этого странного бога Разарота, упомянутого Альфредом — подобное имя он явно слышал впервые.

— Что, мозгляк? — расплывшись в мерзостной улыбке, откликнулся на его мысли молодой бунтарь, поймав их в голове Вада, как созревшее яблоко. — Интересно стало? Тогда слушай и знай, что когда-то в твоём пантеоне было не девять, а двенадцать богов. И в твоём, кстати, тоже, гилийка, — попутно обратился Альфред и к Бесстиен, но та всё ещё не реагировала, предпочитая целиком отдаваться своему упрямству и просиживанию оставшейся части утра в одной позе.

И всё же молодой бунтарь на этот раз сделал вид, что не замечает её выкрутасов.

— Да-да, ребята. Такие вот дела-а, — продолжил он лекторским тоном, откинувшись назад и положив ногу на ногу. — Первоначально число богов, создавших когда-то этот мир, было на целую треть больше, чем сейчас. Но впоследствии исторические хроники о них просто забыли. А в случае с Разаротом — так и вовсе вычеркнули, спустя пару веков после его неудачной попытки прорыва в этот мир… о чём вы, конечно, также ничего не знаете! Записи о настолько умопомрачительном событии ныне хранятся, наверное, только в Эргароте. Или в головах у тех, кто умудрился прожить больше пяти сотен лет.

Тут Альфред откровенно громко разгоготался и сделал непристойный жест рукой, после чего продолжил:

— Так или иначе, Разарот был когда-то очень могущественным, но ныне забытым богом творения. А ещё он был единственным богом, которому когда-либо поклонялись мои собратья. Древнейшие сказания, которые я только сумел найти в библиотеке Эргарота, говорят, что не кто иной, как именно бог Разарот сотворил мужской пол у всех живых существ, когда остальные боги настаивали на том, чтобы ограничиться только женским или общим полом. Он был богом, стремившимся творить формы существования в мире по собственному разумению, не считаясь с мнениями остальных богов-творителей. А ещё он принёс изначальный огонь в этот мир, даровав его эльфам, дварфам и гномам на заре существования этих народов.

И конечно, в наказанье за такое свободомыслие другие боги вскоре обвинили Разарота в том, что по его воле мужское начало якобы лишило всех существ совершенства, сделав их только слабее и разобщённее. Но что самое интересное: никто из обвинителей не осмелился бросить тогда Разароту вызов. Вот насколько сильнее прочих он был.

И всё же через некоторое время разразилась небезызвестная всем теологам Война Богов. Но вот что теологи посчитали удобным забыть — так это один гнусный переворот, в ходе которого обманом Разарот был загнан остальными богами в пространственную ловушку. И навеки приговорён к тому, чтобы, наблюдая за слабостями живых существ, воспроизводить и поглощать свою собственную сущность. Снова и снова. Снова и снова. Во веки веков.

Однако Разарот не смирился со своим проклятием и продолжал бороться с ним, чтобы однажды освободить себя. И тем не менее заключение его длилось не одну тысячу лет, прежде чем преданный своими собратьями бог решился наконец отомстить. Однажды, скопив все силы, что у него оставались, Разарот попытался преодолеть этот замкнутый круг, чтобы прорваться в мир богов и казнить там их всех до последнего. Но у него ничего не вышло, поскольку люди, занявшие к тому моменту активную доминирующую позицию в мире среди остальных живых существ, никак не могли прекратить совершать слабости, порождаемые их душами. По древнему приговору остальных богов эта людская слабость подрывала и силы Разарота. Тогда в порыве ярости Разарот решил проникнуть в мир людей, но не смог этого сделать. Небо раскололось пополам, и чёрное тело его сначала стало опадать вниз, а потом в объятиях оглушительного грома, ураганов и красных молний устремилось обратно наверх.