Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

— А-а, вон ты чего… — прочитал через секунду чёрный колдун в голове Махтука остаточное чувство, зародившееся у того ещё во время полёта. — Это ты сам на себя шухер нагнал, дубина. Я здесь ни при чём. Просто когда человек очень долго живёт однообразной жизнью, будь то даже ваша подпольная война с короной, то он так или иначе постепенно перестаёт видеть мир в разных цветах. Как, например, наши друзья из КСС. Знаешь, в чём их главная проблема? Они до сих пор уверены, что на свете не может существовать никакой другой магии, кроме той, которую они сами себе когда-то и создали. Даже настоящую силу, которой владеем мы, они считают всего лишь отклонением от нормы. Чем-то вроде опасной экспериментальной магии, которая разлагает душу. Хе-хех! Душу… Как будто у них самих она ещё осталась. А между тем, скажу я тебе, они уже не могут мыслить не в рамках этой нормы. Не могут представить, что один человек может бороться с их «непобедимой» псевдомагией и побеждать. Потому сами проигрывают.

Или вот другой пример: как путнику перебраться через реку без магоплава или магоплана? Многие, наверно, придумают ещё разве что вплавь или найти переправу. А просто, как птицы, слабо?! Чёртовы ограниченные ублюдки со своей скучной логикой… Запомни мои слова, хаас-динец! Не становись таким, как они. И не становись их врагом. Потому что тогда ты будешь лишь оборотной стороной той же самой монеты. Вместо этого ты должен бороться исключительно с самим собой. Каждый новый день. Каждый час. Или минуту. Перебарывать свои слабости. А уж кто при этом посчитает тебя своим врагом или другом — дело десятое.

«И долго ли ты боролся с собой, прежде чем подставился под каблук той гилийской шлюхе?» — хотел задать ему справедливый вопрос Махтук, однако не только побоялся его озвучить, но даже не попытался сформулировать про себя. Ведь сейчас, как было хорошо видно, его попутчик уже успел в достаточной мере восполнить свои силы. А значит, такие нападки в адрес парня снова становились делом опасным.

Оставшиеся дни, которые выпали на долю двум путешественникам, продвигавшимся сквозь бескрайние возвышенности и предгорья северо-западного Сентуса, оказались удачнее, поскольку сразу же на следующее утро после переправы через Веску эту местность накрыл лёгкий морозец и поверхность дорог стала более скользящей. Почувствовав некоторое облегчение, лошади больше не тащили телегу по мокрому снегу, но последствия долгого путешествия всё-таки сказывались на них не меньше, чем на самих Альфреде и Махтуке. Вдобавок через какое-то время закончились последние запасы зерна, и животные начали голодать. А поскольку народу в этой местности проживало значительно меньше, чем в южных областях королевства, то молодой колдун просто не мог найти себе новой жертвы для ограбления.

Пожалуй, логичнее всего в такой ситуации было направиться в Ишгу, где хаас-динцу, возможно, удалось бы ненадолго затеряться в толпе и купить несколько мешков овса на деньги предыдущего владельца телеги, а заодно и других необходимых припасов. Однако Альфред, как и следовало ожидать, быстро забраковал подобный трусливый план, как только услышал о нём. Вместо этого, сорвавшись с места, он устремился в сторону ближайших холмов, довольно скоро пропав из виду. А когда снова появился перед Махтуком, то уже тащил на спине целую тушу молодого оленя.

— Не знал, что ты настолько хороший охотник, — проговорил хаас-динец, восприняв его поступок скорее как бывший следопыт, чем как участник подпольного сопротивления, ненадолго позабыв, что имеет дело с человеком, который может вторгаться в чужие мысли без соответствующего заклинания.

— Разводи костёр и не гунди, — раздражённо буркнул вместо всякой ответной учтивости Альфред. — Скоро нам придётся бросить лошадей тут. Если не найдём по пути что-нибудь кроме той пожухлой травы, которую они таскают из-под снега и жуют потом всю ночь напролёт.

И всё же оставлять животных на произвол судьбы уставшим путешественникам не пришлось, поскольку, чем дальше они продвигались на северо-запад, тем меньше Махтук вынужден был плутать по окрестным дорогам и объездным путям, ведь прыти у отрядов КСС заметно поубавилось. А когда он начал узнавать знакомые места, то уже и вовсе принялся предсказывать Альфреду примерное расстояние, оставшееся до замка, на что молодой колдун отзывался с постепенно растущим энтузиазмом.

Вскоре перед путниками замаячили белоснежные шапки, покрывавшие вершины Харлатских гор, а еще через пару дней они достигли подножья огромного горного хребта. Это стало первым неминуемым признаком того, что Альфред и Махтук находились уже рядом с местом назначения.

Постепенно они погружались в настоящий снежный эдем, раскрывавшийся здесь каждую новую зиму во всей своей необъятной белизне. Он струился по предгорьям вместе с ветром и вьюгами, которые определённо не были редкостью в настолько холодном и одновременно прекрасном уголке мира.