Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

Со стороны могло показаться, что подобная местность уж никак не должна была служить пристанищем для наигнуснейшего человеческого гадюшника, в котором не один век производились новые формулы заклинаний, рассылаемые затем по всему Сентусу. Но молодой бунтарь слишком хорошо знал, какие места современное человечество любило порочить больше всего, чем в немалой степени был обязан своим собственным воспоминаниям о школе магии, которая располагалась среди не менее чудесных долин.

Что же касалось Махтука, то только сейчас он смог наконец-то понять чего ему так часто не хватало после того, как он поселился в столице. Но вернуть при нынешних обстоятельствах хотя бы часть этой старой жизни он больше не мог, поскольку оставался скован нерушимым долгом перед своей семьёй и товарищами. Или, во всяком случае, именно так всегда размышлял прежний Махтук, поскольку это была традиция его народа. Однако за прошедшие недели он узнал слишком много поразительных вещей, которые творились не по воле Бога, но лишь по желанию человека — того самого человека, который, согласно религии хаас-динца, не имеет права считать себя кем-то бо́льшим, чем просто слуга Азара. Поэтому само понятие протеста в Махтуке уверенно поднялось на новый уровень. И хотя он одобрял далеко не каждый поступок своего столь скорого на расправу спутника, но временами просто не мог не признать исключительную правоту его суждений и выучки.

Посему хаас-динец даже не стал ничего говорить, когда Альфред, завидев впереди замок, молча спрыгнул с телеги и устремился к этой одиноко стоявшей твердыне едва ли не быстрее, чем во время своей недавней охоты в холмах. Правда, на этот раз молодой колдун рассчитывал поймать там добычу куда крупнее. Ведь сейчас его ждал новый куш в виде криков, сражений, вспышек ложной магии и всеподавляющих потоков настоящей запредельной силы. И если Махтук смог острее всего ощутить свой отрыв от прежней жизни только лишь когда снова оказался в этих горах, то Альфред именно сейчас вновь почувствовал тот жар, который свидетельствовал о возврате его прежней мощи.

Со стороны могло показаться, что местность вокруг замка практически никем не охранялась, а сам он выглядел достаточно заброшенным. Да и к тому же не имел крепостной стены, оставаясь скрытым от внешнего мира исключительно благодаря обширной тени, что отбрасывала располагавшаяся позади него вершина горы. Но это было далеко не так. И каждый сентусец знал, как много магической защиты имел сей оплот государственной власти, стоявший настолько близко к Великому Гилию и всё же никогда не становившейся его целью для атаки — даже в период тех войн, что происходили между Сентусом и гилийскими княжествами в прошлом. И очень скоро Альфреду самому пришлось убедиться, насколько плотно здесь всё было заставлено кристаллическими резонаторами, которые автоматически создавали над замком защитные псвевдозаклинания высшей степени сложности, если к ним поступал сигнал от сидевших за стенами многочисленных провидцев и специалистов по связи.

Правда, когда к замку приближался всего один человек, то для его обнаружения требовалась не более чем простая наблюдательность — и, возможно, небольшой дежурный «глаз», постоянно поддерживаемый на одном из самых высоких шпилей замка за счёт кристаллического двигателя.

И всё же на этот раз чёрный колдун буквально чувствовал, как тряслись от страха мелкие душонки засевших внутри магусов: вне всяких сомнений, персонал подобного места был заранее предупрежден через «канал» сотрудниками КСС о том, что в самом скором времени их, возможно, атакует тот же человек, который устроил нападение на королевский дворец. И сейчас сюда, должно быть, уже во весь опор спешили целые отряды других ряженых, укомплектованные до зубов разнообразной армейской магией, с которыми Альфред тоже мечтал однажды сразиться, в одиночку выступив против тысячи. Но, конечно, не раньше, чем закончит свои дела здесь.

Посему, обратившись снова в крылатое чудовище, молодой колдун вскоре уже не бежал, а летел к замку быстрее ветра, почти касаясь заснеженных полей и по пути разрезая крыльями те небольшие магические щиты, экраны и заслоны, что уже наколдовывали люди из замка, пытаясь остановить Альфреда. Но, как он и предполагал, для атаки по одной-единственной цели здесь использовались совершенно иные приёмы, нежели для противодействия целым армиям. И, с ловкостью управляя той истинной силой, что разливалась в нём, он грациозно преодолевал все препятствия, пока вплотную не приблизился к главным воротам.