Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

Медленно правя вдоль всё тех же заметно более безопасных обочин и сторонясь чуть ли не каждого встречного лихача в щеголеватой открытой коляске или ином средстве передвижения, которое явно было создано лишь для того, чтобы хоть как-нибудь выделиться из общей массы, бывалый охотник тем не менее обращался с телегой и вожжами достаточно уверенно. И подгонял словно чувствовавшую его настроение лошадь к тому самому району, где находилось нужное им с Фейр высотное здание.

А когда небольшой, но довольно ухоженный внутренний двор этого широченного исполина оказался уже прямо перед ними, сияя в магических огнях небольших зачарованных светильников, вставленных в землю по всему периметру, то Гортер, к своему удивлению, увидел в нём нечто особенное. И впервые за всё время пребывания в городе его внутреннее чутьё удивительно знакомо щёлкнуло. Ещё бы: ведь страстно не любившему всякие подправленные магией растительные культуры старику ещё ни разу не доводилось видеть ни в одном другом дворе, пусть даже и с редкими цветниками, ничего подобного тому, что он увидел здесь. Обычные полевые травы!

— О Вейс, наконец-то дом… Прибыли-и, — с чувством призналась сама себе Фейр, вытянув руки вверх. И даже не обернулась в сторону ненавистного ей теперь спутника, поскольку решила, что он и сам должен был всё понять.

Однако бородатый отшельник, всего лишь раз бывавший до этого в столице, как обычно, не смог сориентироваться в своих дальнейших действиях и поэтому также отчуждённо ответил ей малозначащим замечанием:

— Нужно как следует напоить лошадь. Она весь день не пила.

Правда, уже давно завидевший их издалека какой-то сердобольный мужичок в кожаном фартуке, дежуривший до этого у парадного входа, ещё парой секунд ранее позволил себе первым выскочить за ворота. И теперь бежал к телеге, тряся округлым животом направо и налево, чем сразу же заставил Гортера обратить на себя львиную долю внимания.

— А, вот и Димос. Он обо всём позаботится, — безучастно проронила девушка, продолжая холодно обмениваться со стариком непрямыми фразами.

Но дробный топот бегущего толстяка в сочетании с его бесконечными причитаниями заглушил её слова.

— Мисс Фейрин, о мисс Фейрин, хвала богам! — гомонил он сквозь усы, раздувая щеки и слегка придерживаясь на бегу за свою, надо думать, больную спину (из-за чего немного прихрамывал). — Если б Вы знали, как мы рады, что Вы выжили, мисс! О, если б Вы знали! Ваша матушка, храни боги её душу, конечно, мне уже всю плешь успела проесть после того, как стало известно о крушении. Хорошо, что сразу же после Вашего сообщения госпожа Теравия связалась с ней днём, когда они вместе с Вашим батюшкой находились ещё в дороге, и…

— Здравствуйте, Димос, — коротко и одновременно надменно прервала его бурную тираду спутница Гортера. После чего элегантно выпрямилась и, горделиво отказавшись от предложенной ей руки, самостоятельно спрыгнула с телеги на тротуар.

— Сколько с Вас взяли за проезд? Ему заплатить? — тотчас же мимоходом уточнил, кивнув на старого охотника, усатый прислужник, приняв того по ошибке за извозчика. Чем невольно вызвал у девушки ироничную улыбку, которую она сейчас же поспешила спрятать.

— Сей господин — мой гость, — лишь важно проронила Фейр без развёрнутых объяснений, и в голосе её, как показалось Гортеру, отчётливо прозвучал невесть откуда взявшийся аристократический тон. — Позаботьтесь, пожалуйста, о его лошади, пока мы будем находиться у мамы в офисе.

— О, нижайше прошу прощения, мистер! — оконфуженно склонился тогда перед всё ещё сидевшим на козлах бывшим следопытом не сильно отстававший от него по возрасту престарелый слуга, работающий на эту без особой причины нещадно зарывавшуюся в его присутствии молодую девицу и её семью. И, вновь повернувшись в сторону своей неблагодарной госпожи, покорно и благозвучно произнёс: — Будет сделано.

— Вставай, мужик. Негоже тебе в ноги падать. Я сам всё сделаю, показывай только куда, — решил всё же первым проявить инициативу Гортер. Он норовисто спрыгнул с козел и, ровным шагом подойдя к лошади, привычным движением взял её под уздцы.

Но Фейр довольно резко прервала его:

— У нас нет на это времени! К тому же Димос — конюх. Это его занятие.

— О да, господин, не стоит волноваться, — принялся тотчас же поддерживать и защищать позицию девушки усатый толстяк в фартуке.

Однако бывший следопыт оказался тоже не лыком шит, поскольку просто не понимал, как после отмены прежних крепостных времён и, по сути, рабских замашек такие отношения до сих пор имели место быть. Хотя случилась эта отмена ещё в бытность его деда, и потому Гортер знал о том времени лишь по его рассказам. Но всё же, чтобы не чувствовать себя так мерзко, он решил хотя бы отыскать в располагавшейся перед ним узорчатой золочёной ограде подходящие для проезда широкие ворота и молча подёрнул усталую кобылу вперёд.