Тёмных дел мастера. Книга четвёртая

Но в следующую секунду она увидела, что Гортер уже преспокойно стоял, прислонившись к дверному косяку, и молча, без какой-либо заметной реакции, наблюдал за ними обеими в компании обескураженной госпожи Тавии.

— …дите.

С чуть растерянной улыбкой девушка одёрнулась было назад, чтобы представить его своей матери, как подобает, а заодно наконец-то прочесть на её лице ответы на несколько волновавших саму Фейр непростых вопросов о её с Гортером подлинных отношениях. Однако, вопреки ожиданиям, девушка вдруг стала свидетельницей чего-то совершенно иного и в конечном счёте просто не смогла заставить себя прервать это без малого сакральное преображение.

Преломившись сквозь проступившие сначала в глазах её матери радостные слёзы — просохшие, однако, настолько быстро, что, возможно, одной лишь Фейр повезло их заметить — царивший в помещении яркий свет, что исходил от главной серии кристаллических полусфер на потолке, моментально осветил каждый изгиб на лице бородатого отшельника. Но, вернувшись к своему первоначальному положению за столом, рыжеволосая госпожа решила не скрывать в его присутствии ту живую улыбку, что всё ещё выдавала в ней истинную радость от возвращения дочери, а просто сменила её на более скромную.

И тем не менее такое выражение приветливости в итоге всё равно оказалось слишком преждевременным, поскольку, как только её интуиция заподозрила в госте какой-то подвох, контуры век почтенной дамы стали невольно сужаться, а краешки губ принялись сами собой медленно опадать. Из-за этого только что переполнявшая её радость, следуя новым настроениям, как-то незаметно перетекла в рассеянное любопытство, но и оно продолжило существовать совсем недолго. Что-то загадочное и одновременно волнительное стало всё больше овладевать ей, и чем дольше немолодая женщина продолжала всматриваться в это лицо, тем сильнее недоумевала по поводу своих очередных догадок.

И вот её глаза уже, наоборот, широко раскрылись, разглядывая лицо незнакомца… Пока вдруг всё это как-то разом не отступило прочь, а вновь начавшие двигаться губы сами собой не произнесли одно-единственное слово, значение которого дошло до рыжеволосой дамы только после того, как из глаз у неё снова хлынули ислёзы. Правда, теперь настолько крупные, что Фейр могла поклясться на чём угодно, что практически никогда за всю свою жизнь ей ещё не приходилось видеть мать в таком обезоруженном состоянии.

— Гортер… — раздалось по всему кабинету сначала с надрывным вздрагиванием, а потом ещё раз: — Гортер! — И одетая в изящное тёмно-бордовое платье с ажурными белыми манжетами дама буквально бросилась к нему навстречу со всех ног, целиком забывшись в своих слезах и отбросив манеры.

…Хотя и не дольше, чем на одну жалкую секунду.

После чего всё-таки остановилась, намерено стукнув каблучками туфель о холодный пол, и без каких-либо дальнейших движений замерла перед бывшим следопытом. Точно так же, как и он перед ней. Словно оба ещё не до конца могли поверить в существование друг друга.

— Гортер!..

— Это я, Джейни, — произнёс спустя всего пару секунд, как ей показалось, своим прежним голосом бородатый лучник, не выражая при этом ни радости, ни сожаления. Хотя сам ни на мгновение не отрывал взгляда от её лица, отчего практически каждому из присутствующих становилось понятно, насколько неумело скрывал он за этими жалкими потугами свои истинные чувства.

— Нет. Этого не может быть… погодите, — несколько подрастерялась тогда рыжеволосая дама и даже рассеяно схватилась рукой за лоб, отведя наконец от Гортера взгляд.

Ведь она не могла понять ровным счётом ничего из происходящей перед ней животрепещущей сцены с возвращением дочери домой под эгидой того, кого уже давно не должно было существовать на этом свете.

И только сейчас Джейн отметила, насколько сильно постарел её бывший спутник.

— Как ты выжил?.. Нет. Как ты мог выжить в тот день?! И Фейр…

— Мы повстречались сразу после того, как оба дымогона оказались уничтожены, — решила вмешаться в их диалог девушка, с твёрдым намерением объяснить матери хотя бы часть этой истории.

Но Джейн почти не обратила на неё внимания.

— Стой, этого просто не могло случиться… Ты же погиб на той поляне!!! Я сама видела отчёты!.. Там… там было трое… И остатки расплавленного металла на земле… О, Гортер… — протянув надрывным голосом, снова потянулась к бывшему следопыту охваченная тягостным чувством состоятельная хозяйка агентства.

Но решительный лучник только легонько перехватил Джейн за пальцы и медленно опустил обе её руки вниз.

— Знаешь, честно говоря, я и сам плохо помню уже, что там тогда было в тот день, — незадачливо проговорил он, чтобы немного снять возникшее между ними очередное чувственное напряжение. И оттого сделался до боли серьёзным. — Помню только, что в конце концов всё же достал одного из них моей последней стрелой с тем самым наконечником… Ну, ты знаешь, Джейн. И она вошла ему прямо в сердце. Уверен, что это был тот лысый.