Тёмных дел мастера. Книга первая

Убрав остатки угля обратно в кармашек рюкзака, Гортер осторожно проследовал дальше, до переднего края разверзнувшегося перед ним земляного обвала, за которым и располагалась замеченная им ранее почерневшая воронка. Но, пытаясь обойти этот обвал, он заметил, что со временем тот только расширялся, осыпаясь в какой-то момент под землю, да настолько резко, что следопыту вдруг тотчас же пришлось снова отпрянуть назад. «Вот же-шь дыра так дыра-а! Что это?» – подумал про себя Гортер, заглянув в его бездонные недра и вспомнив похожий разлом, который ему довелось увидеть несколько дней назад в переднем дворе замка. И хотя, в отличие от того гигантского разлома, этот был совсем небольшой, его границы оказались буквально истерзаны застывшей на них монолитной породой, кое-где истекавшей вниз подобно маленькому водопаду. «Ни разу такого не видал, – насторожился про себя Гортер, присев рядом с необычным по форме камнем. – Хотя дед, бывало, рассказывал в детстве про горящий камень огонь-горы, который он сам видел, когда путешествовал со своим взводом на юг Хаас Дина. Как же это он её называл по хаас-дински-то… Забыл. Уже давно дело было». Постучав по камню пальцем, следопыт аккуратно заглянул вперёд и увидел, что из самых глубоких недр дыры всё ещё валил едкий дым, поднимавшийся оттуда тонкими струйками и растворявшийся ближе к поверхности, там, где дыра становилась немного шире. «Магия!» – злобно скривился в лице Гортер и быстро встал, поправив рюкзак. Повернувшись в сторону, он сдвинулся на пару шагов от края дыры и прошёл до другого её края, после чего, наконец, приблизился к воронке.

Воронка была сравнительно небольшой и почти бесформенной. Долгие моросящие дожди постарались превратить её в простую выбоину в земле, но Гортер точно знал, что в это место ударила молния, так как за свою жизнь ему уже доводилось видеть подобные отметины. Хотя куда чаще молнии ударяли не в землю, а в высокие деревья, растущие в лесу. Помимо такой редкой особенности, ударившая сюда огромная сила сумела затронуть собой всё, что оказалось вблизи от её центра, о чем ясно свидетельствовали ободранные кроны высоких сосен, растущих с этой стороны поляны, а также многие и многие подпалины, оставшиеся от неё на соседних верхушках других деревьев.

Сдвинувшись вбок и припав к земле, следопыт, было, попробовал опереться о потрескавшийся слой покатой округлости, чтобы рассмотреть разваливающиеся стенки воронки, но, почувствовав под собой едва заметное движение нетвёрдой породы, решил не продолжать. Вместо этого он снова встал на ноги и, разметав за собой оставшиеся у воронки следы от сапог, решил в очередной раз снять их, чтобы их заметная форма не оставляла после себя свежих отпечатков. Подняв с земли увесистую ветку, Гортер осторожно прошёл босиком обратно до того места, где кончалась трава и начиналась обожженная земля вокруг воронки и, протянув эту ветку к ближайшему хорошему куску мокрой грязи, струящейся вдоль её неглубоких краёв, аккуратно зачерпнул эту грязь на ветку. «В этот раз обычная земля, как я и думал, – сделал про себя заключение следопыт, после того как подтащил к себе переднюю часть ветки и собрал рукой всё, что на неё налипло. – Непохоже, что её опалила магия. Да и следы какие-то обычные, ни цвета лишнего нету, ни запаха странного. Только слабая гарь чувствуется, да и та уже давно смыта дождями. Однако насколько же сильным был удар! Там, внизу, кажись, твёрдая корка! Хм, вот тебе и магусы: то жарят – аж земля выворачивается, то самую настоящую молнию с небес спускают! Да ещё и не в пример какую размашистую…»

Перевернув палку другим концом, Гортер взял её двумя руками и с треском забросил обратно, поверх воронки, после чего быстро обулся и, подхватив с собранного когда-то магусами хвороста лежавшую посреди его веток амуницию, снова повесил на себя свой рюкзак и колчан. Закончив торопливые сборы, следопыт поднял с него и свой лук, приготовившись к исследованию соседних границ поляны, как вдруг заметил ещё одни следы. Поначалу они показались Гортеру немного странными, но, разобравшись, что к чему, он, наконец, понял, что за пределами воронки и той бездонной ямы творилось довольно неожиданное действо, похожее на истязание пленного.