Тёмных дел мастера. Книга третья

— Так-то лучше, — поспешил немного размять почти переставшие светиться руки и ноги Альфред, попутно опёршись о подлокотник ближайшего обитого бархатом стула. — Но на самом деле я действительно не совсем хорошо запомнил всё, что происходило с нами в тот день на поляне. Нас внезапно выследил один из этих… Хотя нет, — быстро поправился молодой бунтарь, — наверное, самый первый в мире магоплан, чёрт подери! Мы с Джаргулом просто тогда не поняли этого. Подумали, что он был поднят с земли как платформа и всего лишь «левитировал» на месте. А когда мы увидели, что эта штука нас ещё и нагоняет… Ну, в общем, когда они потом начали палить в нас заклинаниями, то Джаргул решил поджечь его прямо в небе, и это было офигенно, скажу я тебе! До сих пор мурашки по коже, как вспомню…

Правда, на самом деле управлявшие им люди поначалу всё никак не хотели подыхать. И даже принялись спускаться с неба уже при помощи настоящей «левитации». Но нам всё было побоку, пока не появился этот странный дедан со своим луком.

Одет он был тоже странно, в настоящие доспехи, если я всё правильно помню — вот чудила! Однако мы не сразу его увидели. У нас на подходе было межпространственное «окно». И ни я, ни мой бывший учитель, — на этом слове Коу Корга вдруг отчего-то резко передёрнуло, — не смогли тогда определить, что этот гад заранее ждал нас, засев где-то в деревьях. А потом он вдруг начал пускать свои стрелы одну за другой. И когда первая из них устремилась Джаргулу прямо в горло, то он почему-то не смог уклониться от неё, не смог сразу заживить рану и вообще был довольно плох первое время, понимаешь? Это выглядело очень необычно для него… Хотя потом учитель Джаргул всё-таки быстро оклемался и стал метать огонь вокруг нас. Чуть не спалил весь лес своими заклятьями в отместку этому гаду! Однако наёмник, как оказалось, постоянно отбивался от них.

— Что значит «отбивался»? — прогудел тут собеседник Альфреда выразительно уточняющим тоном.

— Ну-у, рассеивал, заставлял исчезнуть, как будто их и не было, понимаешь? — стал быстро придумывать подходящие сравнения молодой колдун. — Даже Джаргул потом признался, что никогда такого не видел. Да и я тоже. А когда он всё-таки задел старикана и заставил его повалиться на землю с помощью моего, кстати, вовремя выпущенного заклятья — хотя его всё равно по большей части затянуло в стариканский лук — то тут же открылось наше «окно» на сторону грани Эргарота. Отчего мы и бросили этого говнюка с его древним оружием, потому что надо было успеть прыгнуть вовремя. Хотя учитель ещё сказал что-то такое тогда… вроде как, дескать, лук старика опасен, раз может воздействовать даже на настоящую магию. И поэтому он вернётся и заберёт этот лук позже, чтоб поизучать. Иначе эта штука может повлиять на перемещение сквозь «окно»…

— И-и-и? — очень грозно и настойчиво протянул Коу Корг, не желавший упускать ни капли животрепещущих подробностей в этой, несомненно, крайне важной для него истории.

— И это было странно, — коротко заключил в какой-то мере для него, но больше для самого себя Альфред. — Очень здорово, конечно, и просто до чудиков в голове захватывающе! Но, блин, я серьёзно был не готов к тому, что увижу тогда. Хотя до этого случая я даже один раз чуть сам не пересёк границу пространства, — решил похвастаться напоследок молодой колдун.

Но продолжавший стоять в неподвижной позе ао-шинец даже ухом не повёл.

— Как двигался в тот момент сам Джаргул-вун? Что могло пойти не так? Ты видел хоть что-нибудь ещё помимо своих детских восторгов? — задал он после недолгих размышлений свой последний и главный вопрос.

— Да нет, не особо, — немного обозлился на него за эту не пропадающую надменность молодой колдун. — Хотя постой… Я не уверен… Кажется, было что-то такое. Но Эргарот уже потом сказал мне, что, находясь между гранями бытия, можно увидеть всякое.

— Говори!!! — несдержанно рявкнул Коу Корг.

— Ладно, ладно, чёрт, я не знаю, что это было, понятно?! Может, потому что сам плохо видел, всё плыло, — пробухтел Альфред в растерянности и злобе. — Но я вроде бы заметил, что лицо учителя в первые моменты стало снова кривиться отчего-то. Словно бы он мучился от боли, как при попадании тех стрел в его горло, и пытался использовать свой «источник тела», чтобы заживить рану. А потом всё вокруг его груди закрутилось в спираль, словно мокрая тряпка, кроме одной точки, продолжавшей гореть слабым мерцающим светом, где-то пониже ключицы. Сиреневым таким вроде бы… Да-да, точно — сиреневым. А дальше я и сам закрутился, начал видеть какие-то горы, далёкие земли, города, чистый, белый свет…

— Довольно, — прервал его объяснения взмахом руки крепко призадумавшийся ао-шинец. И спустя несколько секунд тихо продолжил: — А не могло ли случиться так, что этот ваш странный наёмник попытался выстрелить ему вслед своей последней стрелой, после того как Джаргул-вун оставил рядом с ним этот его лук?