Тёмных дел мастера. Книга вторая

Бликнув пару раз в опустевших глазах начальника секретной службы, изображение подёрнулось серой дымкой и вскоре исчезло, однако Коско ещё долго оставался стоять на своём месте в недоумении. И хотя каждому из оставшихся к тому моменту в зале чиновников было понятно, что заседание пора было уже давно заканчивать, но никто из них не хотел вставать с насиженного места так скоро. Вместо этого они продолжали тиранить бездумное тело остолбеневшего Коско ужимками, которые с каждой секундой становились всё острее. Пока, наконец, один из заместителей своего ставшего теперь уже бывшим командира не объявил запоздалый финал этого собрания.

Тогда, растворив широкие двери кабинета до самого отказа, вычурно одетая делегация важных господ решила всё-таки проследовать вперёд. Но прежде чем окончательно покинуть опозоренного Коско, каждый из них посчитал своим священным долгом отпустить в его сторону ещё пару удивлённых вздохов или коротких замечаний, которые очень скоро переросли в тихое, а затем и более громкое обсуждение его «заслуг» перед отечеством.

– Дайте мне мой… деловой портфель и… пропуск, – устало махнул бывший начальник секретной службы в сторону ближайшего подчинённого, неровно сглатывая слюну.

– …Ну же! – захлёбываясь от внезапно проступившего в голосе стона, повторил он, но на его слова так никто и не ответил.

И лишь где-то в отдалённой парадной зале, находившейся прямо за стенкой, раздался вдруг чей-то неясный, почти сдавленный шёпот:

– Пусть Великий Министр ему теперь подаст…

– …Ты кто такой, я спрашиваю! – совсем уж грубо накинулся на бедного парня патрульный, когда тот подошёл ближе.

– Так здешний я, господин, здешний! – не менее настойчиво отвечал ему молодой крестьянин, который в силу своего возраста ещё не успел понять, чем стражник отличается от обычного человека. И потому позволявший себе некоторые вольности в общении с ним.

По виду его мешковатые штаны на босу ногу и простой коровий хлыст практически ничем не отличались от обычной одежды пастуха, однако грозный всадник оставался непреклонен:

– Да какой к чёрту «здешний»! – ещё сильнее разозлился на него подтянутый крепыш в красной мантии. – Ты хоть понимаешь, что я из авангарда полковых войск?! А ну бросай свою нагайку!

– Ч-чего? – проронил озадаченный парень, только и успевший занести руку с хлыстом, чтобы удивлённо почесать затылок – отчего вдруг сразу же повалился на землю, когда уверенная нога разозлённого патрульного внезапно огрела его за это прямо с высоты своей армейской лошади.

– Стоять, мразь! Не двигаться! – заорал тот во всё горло. И резво соскочив с седла, принялся продолжать усердно околачивать сидевшего на земле крестьянина руками и ногами, стараясь бить, как учили. И время от времени даже добавляя к своим издевательствам противные смешки садистского наслаждения, которое бравый служака уже давно не мог выплеснуть никаким иным способом – на что попавшему в переплёт парню оставалось только защищаться, извиваясь в дорожной пыли подобно гаду. Постепенно мучительные секунды истязаний стали казаться ему бесконечными и, отхаркивая из уголка рта подступавшую кровь, когда его угнетатель снова и снова ударял бедолагу по почкам, молодой крестьянин уже начал было забываться в приступах мелькавшей пред ним смерти. Но вскоре неожиданно почувствовал, что боль от его тела ненадолго отступила, разразившись вместо этого ещё одной рьяной командой из уст нападавшего:

– А теперь скажи: «Спецмагвойска – лучшие!» Говори, тварь!

Не воспринимая и половины этих слов после всех полученных ударов, искалеченный паренёк попытался было встать, чтобы отойти в сторону. Но, не пройдя и пары метров, свалился в кусты, что вызвало у солдата очередной приступ раздражительного смеха.

– Г-овори!!! Г-овори! «Я люблю спецмагвойска!» – продолжал наседать он на крестьянина, пиная того в корпус с каждым новым словом. Однако вдруг зачем-то громко всхлипнул, покрутил головой и, царапая своё горло словно сумасшедший, начал шататься и постепенно оседать как подрубленное дерево.

Порываясь рассмотреть всё это сквозь заплывший глаз, молодой паренёк лишь растерянно наблюдал за тем, как могучее тело военного, целиком обвешанное магией с ног до головы, сначала опустилось на колени, а потом и вовсе упало к его ногам, залитое фонтанами крови. И посчитав такой исход попросту наказанием с небес, парень решил добровольно отдаться в руки своего Единого Бога, отплачивая тому услугой за услугу… Но, как оказалось, не тут-то было.

Уже через пару минут незадачливый крестьянин очнулся от того, что его тело куда-то волокут, а когда боль в его грудине стала назойливо шевелиться и исчезать, то и впрямь понял, что это ему не приснилось.

В довершение, почувствовав жёсткие доски под своей спиной и обмотки тряпичных бинтов на пояснице, раздосадованный паренёк хотел даже открыть глаза, чтобы хоть как-то оглядеться, когда неожиданно услышал до рези знакомый голос отца, который очень скоро его и успокоил. Хотя по звуку тот разговаривал не с ним, а с каким-то незнакомцем:

– …Я теперь тебе по гроб жизни буду обязан!