Тирания веры

Как правило, во время расследований Вонвальт вел себя строго и сдержанно, но я знала, что под этой суровой профессиональной маской скрывается сострадание. Он всегда старался избегать смертных приговоров и телесных наказаний, если закон и обстоятельства дела позволяли ему это. Он был прагматичен, никогда не опускался до жестокости и редко получал удовольствие от наказания, каким бы заслуженным оно ни было.

Поэтому меня столь удивило то неприкрытое бессердечие, которое он проявил в разговоре с Фулко – с несчастным человеком, который погрузился в темнейшие глубины отчаяния и чья вина заключалась лишь в мимолетной невнимательности и колоссальном невезении.

Но прощальные слова Вонвальта лейб-гвардейцу многое прояснили. Дело было вовсе не в том, что сэр Конрад не испытывал сострадания к этому человеку; просто самобичевание Фулко мешало поискам княжича Камиля, и, позволив ему продолжить, мы бы ничего не добились, а лишь потеряли бы время. Если ради возвращения мальчика Вонвальту пришлось бы ранить чьи-то чувства, он без колебаний сделал бы это, каким бы бессердечным его ни сочли. Сэр Конрад даже как-то говорил мне, что лучшая черта, которой может обладать Правосудие, это отсутствие у него желания заводить друзей.

Мы пришли в просторный вычурный личный кабинет сэра Герольда, который, как и кабинет сэра Радомира в Долине Гейл, совсем не подходил шерифу. Там нас уже ждали сэр Радомир, Брессинджер и Генрих. Вонвальту потребовалось несколько минут, чтобы все им пересказать.

– Нема, – произнес сэр Радомир. – Недолго ему жить осталось.

– Да, неясно только, кто первым наложит на него руки – палач или он сам.

– Его казнят?

Вонвальт почти что пожал плечами.

– Полагаю, что да.

– Да разве же это справедливо… – начал было сэр Радомир, но Вонвальт жестом велел ему замолчать.

– Сейчас наш первостепенный долг – вернуть княжича Камиля живым и здоровым. Выбросьте Фулко из головы. С ним разберутся, когда придет его время.

– Мне кажется, его показания ничем не помогут расследованию, – заметил сэр Герольд. – Но вы хотя бы убедились, что он не причастен к злодеянию.

Вонвальт кивнул.

– Это отнюдь не маловажная деталь, – сказал он. – Но я согласен, что ясности в этом деле больше не стало.

– Неужели в Ордене не найдется никого, кто мог бы помочь? – спросил сэр Герольд.

– Почти наверняка найдется, – ответил Вонвальт. Он посмотрел на время. Было уже далеко за полдень, и казалось, что день стремительно ускользает от нас. Сэр Конрад выглядел уставшим. Сражение в храме Савара истощило всех нас умственно, физически и морально. Но выбора не было, и нам оставалось лишь двигаться дальше. – У вас есть какие-нибудь версии, сэр Герольд?

Шериф с легкостью признался, что их нет.

– Все подозревают ковосканских повстанцев, и видит Нема, мотивов у них хоть отбавляй. Но императорский мастер шпионажа не слышал, чтобы они что-то затевали. К тому же такие преступники наверняка выдвинули бы политические требования, а в записке не говорилось ни о чем, кроме выкупа.

Вонвальт потер лицо.

– Хорошо. Я вернусь в Великую Ложу. Дубайн, пойдешь со мной. Хелена, сэр Радомир, отправляйтесь с сэром Герольдом в дубильни. Можете заодно взять с собой Генриха. – Сэр Конрад повернулся к шерифу. – Вы ведь сможете допросить всех, кто там окажется?

Сэр Герольд кивнул.

– Моим бойцам и имперской гвардии было приказано никого не выпускать из района. Но мы не можем весь день держать там людей.

– Мы можем держать их там хоть всю неделю, если пожелаем, – сказал Вонвальт, поднимаясь на ноги. – Но я сомневаюсь, что ремесленники смогут хоть что-нибудь прояснить. Сомневаюсь также, что мы хоть что-то найдем или выясним в Сове; для этого уже слишком поздно. Полагаю, что ответы на наши вопросы находятся у Кормондолтского залива.

XIII Район грязных ремесел

«В конце тяжелого дня, полного учений и трудов, уставшему посвященному стоит поразмыслить о многих невинных жизнях, что были спасены благодаря упорству стражей закона».

ИЗ «СОВАНСКОГО ПРЕСТУПНИКА» КАТЕРХАУЗЕРА. КОДЕКС: СОВЕТЫ ПРАКТИКУЮЩИМ ПРАВОСУДИЯМ

Мы направились к выходу из здания стражи. Сэр Герольд надел панцирь, собрал отряд своих бойцов, после чего мы все вместе вышли на улицы и направились на северо-восток, прямиком к району грязных ремесел.