Тишина

Путь оказался близким. Слишком близким… Через минуту они застыли у катиного подъезда. Девушка протянула руку забрать пакет. Дима не шелохнулся:

– Ты с парнем? – спросил он прямо.

Катя резко вздёрнула подбородок:

– Так… Началось… – прошептала она. – Давайте, так… Вы женаты!

– Я ничего не имел в виду. Кать, я взял коньяк! – Дима потряс пакетом в руке. – Делаем так: идём ко мне, выпиваем по рюмке, болтаем и потом я провожаю до дома.

– Да, уж… – Катя покосилась на застеленные драпировками окна многоэтажек, будто опасалась чужих глаз. – Лучше к вам…

Пока они шли и поднимались на лифте, договорились общаться на "ты".

В квартире Дима быстро распихал покупки в холодильник и натянул домашнюю толстовку. Катя скинула только пальто и, обмотавшись шарфом, скромно примостилась у кухонного гарнитура. Утирая красный от холода нос, она окидывала взглядом стандартную квартиру в двадцать квадратов, как роскошные апартаменты:

– А у тебя уютно… Больше чем моя.

– Такая же стандартная, – заметил Дима.

Его "двадцать квадратов" уступали в размерах только двадцати пяти метровым хоромам, обычно положенным для семей с двумя детьми.

Дима не стал заикаться о гордости – синерговизоре предыдущего поколения на всю стену. Даже ради фона не хотелось включать опостылевшие картинки новостей или кино. Их заменил приятный девичий голос в блуждающей тишине уюта. Катя несмело поёрзала и забегала глазами, словно опасалась нежданного возвращения жены и настоящей хозяйки. Видно как девушке было неловко.

Дима вынул из пакета сырки и лимон:

– Тебе завтра на работу? – спросил буднично:

– Уже нет. Нас не пускают без браслетов.

– Всё так плохо?

– Ага. А у тебя в автосервисе разве ещё не ввели?

– Наверное, скоро… Как же ты будешь?

– Не решила пока. Может, пронесёт… Не знаю.

– Одной сложно.

– Справляюсь…

– А почему ты одна?

Дима разлил коньяк в маленькие рюмки.

Катя поёжилась:

– Знаешь, раньше для конька брали специальные бокалы. Напиток, насыщенный винными аромамаслами, пили, вдыхая аромат. И бокалы были широкие такие… красивые, мне мама показывала.

– Да где сейчас достанешь настоящий коньяк? Я слышал, осталось одно пойло с порошками.

– Все сейчас с порошками…

– Ты не ответила.

Катя поморщилась:

– Он не хотел… Настоящих детей, понимаешь? – Катя с сожалением сощурилась как злостный нарушитель устоев и порядков. – Я хотела, чтобы дети были, как и я – живорождёнными. Это… Мне не объяснить…

– Почему? Я понимаю…

– Правда? – Катя посмотрела исподлобья. – Он говорил: нам некогда их воспитывать. У нас сейчас будет карьера, ипотека! Вот как воспитывать детей с ипотекой? Это же невозможно!

– Да, время такое…

– А мне было всё равно. Я не понимала, что нам стало, не по пути… Долго не понимала… В общем, два года назад это закончилось.

Красивое лицо расчертила неловкая улыбка:

– Тогда я предложу тост, – Дима поднял рюмку, она вслед за ним. – За нас! За живорождённых!

Она невесело потянула губы и, кивнув, опрокинула коньяк в себя. Поморщилась:

– Мне пора.

– Останься.

Катя в ответ окаменела:

– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Но я не могу. Ты – женат.

Тут дека на запястье пискнула. Дима приблизил к глазам экран и прочел:

“Дистанционное судебное заседание. Вы согласны на развод: – Да? – Нет?”

Дима машинально нажал “Да”.

Выскочила следующая надпись:

“Спасибо за внимание! Акт о разводе, номер 560382011300008 зарегистрирован! Исполнение решения суда происходит с этого момента. Если вы читаете это сообщение: вы автоматически уведомлены о пунктах судебного решения… Спасибо за внимание! Оцените нашу работу по восемнадцатибальной шкале…”

Дима отбросил чтение и посмотрел в серые глаза напротив:

– Ну вот! Теперь я свободен!

– А что это?

– Я только что развёлся.

– Как удачно… – хмыкнула она. – И всё же не торопитесь.

– Я спокоен как удав.

– Вы обещали проводить.

– Только если ты снова станешь называть меня на “ты”.

– Согласна.

Они шли очень медленно и молчали. Настолько медленно, что только спустя полчаса достигли её подъезда. Казалось, Катя не торопится входить. Она застыла на порожке и замяла пальцы. Диму вдруг переполнила энергия единственной стопки коньяка, придавшая смелости:

– Может, я к тебе?

– Нельзя. На первом свидании…

– Так значит всё-таки свидание… Тогда так! Работу мы оба потеряли.

– Разве ты тоже?

– Да. Давай смотреть реально. Я – механик автосервиса. Ты правильно сказала. Не сегодня так завтра нас обяжут надеть браслеты.

– И что? Разве не наденешь?

– С тех пор как встретил тебя, нет.

Воцарилось долгое молчание, после которого Катя пролепетала:

– Во мне нет ничего особенного.

– Ошибаешься. Ты… – Дима замялся, подбирая слова. – Ты самая особенная.

Катя промолчала, закусив неловко губу:

– Сегодня ничего не будет…

– Мне всё равно! Знаешь, у меня за городом остался домик отца. Он называл его берлогой, – Дима подмигнул. – Но домик очень хороший и тёплый, там дрова и лес, много земли. Завтра утром я забираю тебя! Мы уезжаем, – Катя раскрыла рот от удивления, Дима не дал ей сказать. – Возражения не принимаются! Здесь нам всё равно не дадут жизни. А там спокойно можно переждать всю эту кутерьму. Понимаешь?

– Я не понимаю…

– Всё ты понимаешь.