Тишина камней

— Ладно-ладно! — Владетель повысил голос. — Я это уже слышал и не раз. Пока я не готов вводить карательные отряды против староземельцев. — Адан прокашлялся, отпил воды и продолжил: — Послушаем Военного советника. Давно вернулся Забиан Ревущий? Что привез? Неужели дикари покладистей староземельцев?

— При всем уважении, Владетель! — Джелисткон сменил Изувера на нижней ступеньке. Его голос громыхал, советник чеканил каждое слово в отличие от вкрадчиво докладывающих эклиотиков: — У них есть все шансы потягаться с дикарями в жестокости и распутстве. Командир разведотряда Забиан Ревущий вернулся вчера и доложил мне о растущих волнениях в Диких землях.

— Они-то чем недовольны? — воскликнул Владетель. — Мы же только обмениваем у них соль на драгоценные камни!

— Мы захватили пленника, Владетель, — дикаря. Возможно он объяснит участившиеся нападения на воинов.

Шан был заинтригован данным известием: увидеть настоящего дикаря — такое не каждый день случается, а уж в его-то скучной жизни и подавно.

— Ну так ведите! — Наверное, папа догадывался, что наследнику представление придется по нраву.

— Но Владетель… — начал было возражать Военный советник.

— Ведите!

Адан положил руку на плечо сыну. Шан улыбнулся в ответ.

Мамы не стало полгвальда назад. Увяла за пару дней от неизлечимой болезни. Отец был безутешен, и только Шан с Флейей вытянули его из пучины скорби. Дети стали для него опорой, смыслом существования, о чем он не раз признавался сыну. И сейчас, глядя на отца, Шан испытывал противоречивые эмоции: он боялся не оправдать ожиданий Владетеля.

Трое стражников, удерживая пленника на вытянутых копьях, ввели его в зал. Дикарь был связан по рукам. Волосы торчали беспорядочной паклей. Из одежды — шкуры и мех, связанные друг с другом прочными нитями. Ростом не выделялся, но грудь была широка и тяжело вздымалась, когда он испуганно задрал голову, рассматривая величественные колонны.

Следом вошел лысый эклиотик в черном одеянии и низко поклонился.

— Он будет переводить, — пояснил Кайранджахау, остановив взмахом руки стражников: дальше нельзя.

Дикарь все крутил головой, бормотал что-то себе под нос и морщился.

Шан неосознанно спустился на пару ступенек, чтобы получше рассмотреть чужака, захваченного за хребтом Макарири. Все, что касалось жизни в Диких землях, держалось в строжайшей тайне, начиная от единственного прохода, ведущего через хребет на ту сторону, и заканчивая описанием жизни дикарей. Доступ к этим секретам он может получить, лишь взойдя на престол.

— Хорошо. — Владетель с интересом разглядывал мужчину в шкурах. — Пусть ответит, почему они стали нападать на наши караваны?

Монах в черном встал к пленнику сбоку и задал вопрос. Шан не расслышал ни звука и хотел было спуститься еще, но отец поймал его за рукав и потянул на место.

Дикарь гаркнул, взвизгнул, неистово затараторил. Его короткая бурная речь часто срывалась в выкрики, подхвачиваемые эхом. Стражники нервничали.

Он вдруг яростно скривился и плюнул, как мог дальше, в сторону Владетеля, но не достал даже до советников, хотя те и всполошились не на шутку. Шан тоже вздрогнул от такого поступка.

Пленника тут же прижали копьями под ребра, он вытянулся в струнку.

Джелисткон подскочил, обнажив клинок.

— Не здесь! — скомандовал Владетель.

Военный советник поклонился и приказал дикаря увести.

— Его убьют? — с волнением спросил у отца Шан.

— Несомненно. — Последовал краткий ответ, а в глазах читался урок: «Подобное этому поведение нельзя оставлять без жесткого наказания. Иначе завтра каждый будет плевать во Владетеля».

Шан все прекрасно понимал, но сердце сжималось от такой необходимой несправедливости.

Из бокового выхода выбежали слуги, быстро протерли мраморные полы там, где стоял дикарь и куда он плюнул, и удалились.

— Так что же он сказал? — угрюмо поинтересовался Владетель.

Монах-переводчик встрепенулся, подбежал к Главному ученому и прошептал на ухо слова.

Кайранджахау, кивнув и отпустив подчиненного, обратился к Владетелю:

— Он сказал, что власть в Диких землях сменилась и прежние договоры расторгнуты.

— Это все?

— Да, Владетель, — Кайран поклонился и отступил.

Адан сильно потел. Он стал красным и часто пил. Шан с беспокойством поглядывал на отца, но тот пока и виду не показывал, что ему плохо или что он не в силах продолжать совещание.

— Что там еще?

— Также привезли пятнадцать повозок с солью, — после короткой паузы доложил Военный советник.

— Ого! — Повелитель заметно повеселел. — Наконец-то! Богатый улов! Передайте Забиану мою похвалу и наградите подобающе. У меня по этому поводу давно созрел указ! Распределить добытую соль по всем заведениям столицы. Отправить одну… нет, по одной повозке в Ноксоло и Ребульеру…

Владетель задумался, а советники обеспокоенно зашушукались.

— Сын, — обратился Адан к наследнику серьезно, — а как ты распорядился бы этой добычей?

Шан ожидал подобного хода: отец последнее время все чаще привлекал его к решению маловажных вопросов и, бывало, просил высказать мнение по поводу принятых Владетелем указов. Шан вдохнул поглубже и заявил важным тоном: