Титаномахия. Том первый

Заставляя героев (битвы с Гебой) жутко краснеть и оправдываться перед капитаном. Категорически отрицать, присягая на верность.

Но уже через пару недель снова доказывать свою непричастность к слухам. Мол, нам хватает и второй поварихи. Ведь она моложе! А её наливные яблоки… сам попробуй!

Не понимая того, что Геба таким вот образом действий мстила Кроносу за то, что первая же в его жизни буфетчица тут же женила его на себе. Заняв её законное место! В его квартире. И теперь всё время сидела дома, отчитываясь перед мужем в письменном виде о каждой потраченной «на благо семьи» копейке. Высылая отчёты в письмах и телеграммах.

Как с усмешкой поведал Афродите об этом Арес за чашкой чая, который ранее уже ходил в море с Реей и знал её лично. Вторым штурманом. Не первым, заметьте, а — вторым. То есть — не настолько лично, как хотелось бы. Содрать с неё личину. И не раз! Намекая ей об этом.

Но он был уже давно женат. Причём, по расчёту. И Рея это знала.

Ведь Арес так долго и пламенно мечтал о круглой отличнице из своего класса, что отличалась от него лишь ещё большим умом и сообразительностью, столь страстно вздыхал о ней, грязно намекая, что «каждый имеет право на лево», то и дело предлагая ей направо и — особенно — налево свои услуги, что (как только Нерио его послушала, вдохновилась его идеями и тут же на первом же курсе института от кого-то там на студенческом «Вечере» залетела) скоропостижно предложила своему поклоннику (над которым с подругами в школе ранее лишь посмеивалась) своё разбитое сердце.

Арес вначале долго не мог поверить — в своё счастье! Не шутка ли это? Причем, очередная. Призванная добить его — в упор — из очереди её сарказма. Гуляя с ним «со шмайстером по парку». Затем, когда Нерио продолжила уже и дома свою печальную историю о том, что любой ребёнок в этом мире социальной несправедливости, безусловно, заслуживает самого счастливого детства… «То есть — с папой и мамой?» — понял он. «А не с матерью-одиночкой», — сокрушенно добавила она. Нотку «ля-минор». Арес глубоко задумался. Так глубоко, что подогнулись колени. Сел на диван. Немного посидел. От горя. Пока та пыталась его хоть как-то утешить.

Точнее — кое-как. А не так, как он себе это представлял — в красках. Ещё в школе. Вгоняя себя в краску. Сидя с ней за одной партой.

Потом встал, вышел на балкон. Покурил. Задумчиво. В последний раз полюбовался свободой. Затем вошел обратно в её нелёгкое положение. На диване.

Снова вышел из неё и лишь тогда покорно согласился провести остаток дней своих в роли отца её ребёнка. У ней в квартире. Женившись и официально зарегистрировав себя и Антиопу.

А потому и был Рее совершенно неинтересен: «Как лох, которого уже развела другая!» Глубоко и надолго.

— Как минимум — на восемнадцать лет! — сразу же договорился Арес с Нерио. — Чтобы и речи не было ни о каких алиментах.

Рассчитывая, что к тому времени он уже и сам встанет на ноги. Тем более — с ней, буквально пинавшей его вверх по карьерной лестнице. Ведь он был для Нерио не более, чем социальным животным. Мускульной тягой, тянувшей ресурсы в её семью. По его словам. На что и был расчёт. С её стороны. А с его — попользоваться Нерио, пока та ещё молода и красива. А потом, когда Антиопа подрастёт, перестанет верить в деда мороза, в якобы папу и маму, то и сама развеет все эти иллюзии о добрых волшебниках. Поняв, что она и в самом деле тут никому не нужна. В этом навыхлест сгнившем мире социальной несправедливости. Где вполне официально сосуществуют принцы и сосущие лапу нищие, как медведи. Или чем там они развлекаются, пока спят прямо на ходу? Нерио его выгонит и найдет кого-нибудь получше. А он… Арес станет уже и сам богат! И по горло сыт и Нерио и её семейной жизнью. И по-настоящему свободен! Ото всех обязательств. А пока…

Рея сказала ему:

— Пока!

Ведь пока всё это было лишь в творческом процессе, Арес был не в силах заинтересовать Рею своим искромётным будущим. По крайней мере настолько сильно, как появившийся в её жизни капитан, который её и зафрахтовал. Тут же став ром-антическим капитаном в околоплодных водах её бурной семейной жизни. Сразу же залетев от Кроноса и оставшись дома. Рожать Посейдона. Чтобы тот, как подрастёт, унаследовал организацию Урана.

И её вторая уже по счету заместительница Геба в походных условиях на судне всё также недвусмысленно улыбалась вначале рейса скромному Ганеше, затем — нагловатому Банану, а затем и — умнику Аполлону, все никак не желая замечать между ними разницы. Постоянно получая продукты от второго штурмана со склада, расположенного в двух шагах от каюты нашей волшебной героини. Её снов наяву. Благо, что музыкальный центр украл у Афродиты сатир Марсий, пока она жила с Горгоной, выбив ногой деревянную дверь её квартиры, и у Гебы уже не было официального повода самой зайти в его наивно открытую каюту под предлогом «просто, послушать музыку», как у Эхо. Нырнув не только под предлог, но и под самого хозяина каюты, став там приставкой к его корню. Пока смерть (в лице капитана) не разлучит их. На допросе.