Читаем Тициан. Любовь небесная – земная полностью

– А помнишь, как я всегда хотела посидеть с тобой на траве, посмотреть на небо?

– Сейчас мне хочется смотреть только на тебя, Виоланта.

Спустя час или даже больше они наконец смогли разговаривать.

– Знаете что, синьор художник, в таком виде в монастырь вас точно не пустят. – Виоланта отряхивала одежду Тициана от листьев и травы.

– А я сам себе хозяин, и вообще мне надоел уже нарисованный дурак с отрезанной ногой. Но и вас, синьорина, в таком виде, в помятом платье, пустят только в веселый дом здесь неподалеку, в квартале Санта-Лючия.

– Там я и живу, между прочим.

– Вот я и смотрю, пристаете к приличным молодым людям прямо на улице, средь бела дня.

– Пойдем ко мне, – прошептала Виоланта. – Будем сегодня спать вместе!

Тициан думал лишь мгновенье:

– Мне надо зайти в монастырь, шепнуть своему помощнику, что сказать, если настоятель спросит обо мне. И прибегу!

– Лучше попозже вечером, не сейчас. Хотя мне страшно оставаться без тебя так надолго.

Виоланта объяснила, как ее найти, она остановилась во флигеле большого дома, у родственников.

– Я скоро! – Тициан был не в силах отпустить ее руку. – Ты не исчезнешь?

– Нет, я буду ждать тебя, когда стемнеет.

Пробравшись сквозь толпу паломников, приводя себя в порядок в келье, Тициан не переставал думать о том, какой же он удачливый. Неужели правда Святой ему помог? Тициан на всякий случай поблагодарил его за то, что он помог отыскать пропавшую прекрасную любовь. Пробыв в монастыре буквально несколько минут, он дал помощнику задание и просил передать настоятелю, что фреска про «Чудо с ногой» должна просохнуть, что ее нельзя трогать два-три дня. А он, Тициан, чудесным образом обнаружил в окрестностях города своего брата, военного, и должен пойти к нему. Сразу после этого художник побежал разыскивать дом, о котором сказала Виоланта, и, лишь обнаружив его, вспомнил, что она просила дождаться темноты. От нечего делать он походил по улицам, обошел все площади города и решил зайти в капеллу Джотто.

О, этот цвет! Краски фресок Джотто сияли. Возможно, в них слишком много голубой лазури и золота, сам Тициан не стал бы так писать. И все же это было прекрасно! Как радостно было находиться в этой часовне, особенно после счастливого свидания. Он вспомнил, что хотел подробно рассмотреть «Поцелуй Иуды», но был не в силах вникать в столь страшный сюжет, хотелось смотреть только на радостные краски, ощущать восторг жизни. Он будет с Виолантой сегодня вечером! Какая же это благодать – бескорыстная любовь женщины!

Виоланта рассказала, что в Венеции началась эпидемия чумы, уже две недели в город никого не пускали, и покинуть его тоже было трудно. Она поехала в Виченцу, где жила ее семья – родители и двое младших братьев. Тициан знал, что Виоланта заботилась о семье, посылала им деньги. Но вокруг Виченцы через несколько недель французские и австрийские войска готовились замкнуть кольцо блокады, и жители, все кто мог, бежали оттуда в Падую или в горные селения. Еще Виоланта успела рассказать, что в доме, где она остановилась, было свое страшное горе. Три месяца назад на главу семьи, профессора Падуанского университета, кто-то написал донос, обвинив его в сотрудничестве с войсками императора. Якобы профессор, читая лекцию студентам, сказал, что Падуе пора выйти из-под венецианского владычества и стать самостоятельным городом. Его схватили, пытали и затем повесили на глазах жены и детей. Мадонна Багаротто, пожилая жена профессора, после этого сошла с ума. Семья Виоланты была в дальнем родстве с семьей Багаротто, и сейчас Виоланта гостила в их доме по приглашению дочери казненного профессора, Лауры.

Он был в саду около заветного дома гораздо раньше темноты. Сел под старое фиговое дерево и стал смотреть на балкон, где жила Виоланта. С нежностью вспоминал, как она объяснила ему, почему в Венеции избегала встреч.

– Совет Десяти искал замену старому Джамбеллино для должности главного художника. Сначала обсуждали Джорджоне. Но Дзордзи сам, как его музыка, которая всех восхищает, но не принадлежит и не служит никому, – сказала она.

– Уже слышал об этом, но не могу понять, почему Джорджоне не хочет. Он правда лучший художник.

– Ты знаешь, что Дзордзи из аристократической семьи? Он ведь Барбарелли! Его полное имя Джорджо Барбарелли да Кастельфранко.

– Даже если он из семьи нобилей, разве это мешает ему быть полезным Венеции?

– Какая бы ни была причина, Дзордзи не согласился. И тогда я узнала от Таддео Контарини, что они думают о тебе.

– Знаю, Виоланта. Какое-то время они думали об этом. Но почему из-за этого нам надо было расстаться?! Какая тут связь?

– Ты глупый у меня еще, не понимаешь многого, – они разговаривали в роще, Виоланта то и дело целовала его. – В Совет Десяти входят и Таддео, и Пьетро Контарини. Это два голоса! Нельзя было рисковать твоей будущей жизнью ради моего, ну, или даже ради нашего удовольствия!

– Что ты такое говоришь, Виоланта?!

– Я говорю, что не хотела, чтобы Пьетро Контарини приревновал и лишил тебя возможности занять должность.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны великих художников

Похожие книги

Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Проза / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза