Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

Когда крапивник острый нож на журавля наточит,
А на пригорке воробей построить церковь хочет;
Когда мышам внезапно кот на верность присягает…[49]

Пожалуй, восстания следовало ожидать. Один реформатор делился со своим коллегой с континента наблюдением о том, что «значительная часть населения страны — настоящие паписты». Другой реформатор, Мартин Буцер, писал в родной город Страсбург, что «изменения проводятся в основном с помощью указов, которым большинство подчиняется с огромным неудовольствием». Это и стало главной причиной восстания; лондонский парламент навязывал народу свои нововведения. Как отмечал Мартин Буцер позже, «из тех, кто посвятил себя службе религии, лишь небольшому числу удалось истинно привязаться к царству Христову».

Когда восстание в Сампфорд-Кортни попытался подавить один местный дворянин, зарубленный за это прямо на ступенях приходской церкви, его тело предали земле в направлении с севера на юг — свидетельство о том, что убитого сочли еретиком. Восстание, теперь запятнанное кровью, быстро разрасталось. Историк из Эксетера Джон Хукер писал в то время, что новости разнеслись «словно облако, гонимое порывистым ветром, и точно раскаты грома, прозвучавшие в одночасье по всей стране… люди хлопали в ладоши от радости, единодушно соглашаясь установить единый порядок в каждом своем приходе». К девонским мятежникам присоединились корнуолльские, и общими силами они взяли Кредитон. Чтобы освободить город, приверженцы режима сожгли все амбары, в которых прятались повстанцы. Так фраза «Амбары Кредитона!» стала популярным боевым кличем.

В деревеньке Клист-Сент-Мэри, расположенной в пяти километрах на восток от Эксетера, также не обошлось без происшествий. Уолтер Рэли, отец носящего то же имя прославленного мореплавателя, по пути в город встретил старушку, которая направлялась на мессу и молилась, перебирая в руках четки. Он остановился, чтобы сделать ей выговор, а «после добавил, что по закону ее ожидает наказание». Женщина поспешила в церковь, где обвинила Рэли «в жестоких и недостойных речах относительно религии». Она поведала другим прихожанам, что он угрожал «сжечь и разграбить их жилища, если она не бросит четки и не откажется от своих гостий и святой воды». В этих словах заключалась принципиальная и к тому же весьма неблагоразумная угроза всему сообществу; Уолтера Рэли нашли и избили, а местную мельницу сожгли дотла. Эти события стали частью самого восстания.

В начале июля процессия из двух тысяч повстанцев направилась в Эксетер. Впереди толпы шли священники в полном облачении, распевая гимны, а перед ними несли дароносицу — украшенный драгоценными камнями сосуд со Святым причастием. Мятежники пришли, чтобы осадить город в знак презрения к мерзкой ереси. Несмотря на нехватку пищи и воды, горожане Эксетера мужественно сопротивлялись; один из них даже заявил, что «скорее съест одну руку и будет биться второй, чем сдаст город».

Мятежники составили устав, в котором провозглашали: «Мы будем соблюдать, хранить и исполнять священный закон наших предков и восстановим таинство причастия в его древнем величии». Книгу общих молитв они отвергали, сравнивая ее с «рождественской пьесой» или «рождественской забавой»; наблюдение это было связано с тем, что во время причастия мужчинам и женщинам следовало стоять отдельными группами. Это требование крайне напоминало первое движение праздничного танца и вызывало насмешки.

Поскольку местным феодалам никак не удавалось подавить восстание, герцогу Сомерсету пришлось задействовать своих солдат, большинство из которых были немецкими и итальянскими наемниками. Никогда еще правитель Англии не призывал иностранные войска против собственного народа. Из шести сражений с мятежниками самой кровопролитной оказалась битва в деревне Клист-Сент-Мэри, где 25 июля лорд Рассел атаковал две тысячи человек, которых сейчас должно называть врагами; тысяча повстанцев погибли в самом сражении, еще девятьсот попали в плен и были зверски убиты при Клист-Хит. Ходили слухи, что всем им перерезали горло в течение десяти минут. Деревню предали огню, а многих жителей убили. Возможно, в правление герцога Сомерсета действительно не сжигали еретиков, однако эту кровавую расправу следует считать одним из ужасов войны за веру. Услышав о массовом убийстве, повстанцы собрали еще один отряд для наступления на Клист-Хит, где с двумя тысячами из них быстро расправились.

После этого лорд Рассел отправился освобождать Эксетер, но ко времени его прибытия мятежники уже сняли осаду и покинули окрестности города. Впрочем, возмездие еще можно было совершить. Одного из священников, проводивших службы по католическому образцу, повесили на шпиле церкви Святого Фомы на юге города — в полном облачении, вместе с колокольчиком, четками и сосудом для святой воды, признаками старой веры. Мэра Бодмина пригласили на ужин, после которого попросили осмотреть виселицу.