Тюремный дневник

Фэнтези стала моей самой близкой подругой. Мы вместе ели на ее нижней полке, так что у меня отпала необходимость бороться за место за столом. Она много рассказывала про своих многочисленных детей и любовные похождения, от нее я черпала знания про тюрьму, в которой она провела большую часть своей жизни, и научилась ладить с некоторыми надзирателями, которых Фэнтези охарактеризовала как «хороших людей, выполняющих плохую работу». Хорошие надзирательницы были иммигрировавшими в США белокурыми немками среднего возраста, которые в надежде на лучшую жизнь и бравую военную карьеру переселились в Оклахому. Славной службы не получилось, и женщины пошли работать в тюрьму. Немкам я очень понравилась, потому что, по их словам, они очень уважали русских за их стойкость, храбрость и образованность. Вдобавок ко всему я со школьных лет изучала немецкий язык, и это моментально «купило» мне расположение надзирательниц. От них Фэнтези узнавала, когда заберут и привезут следующую партию заключенных, она могла договориться, чтобы кому-то сменили койку, а также подстрогать с их помощью купленный в тюремном магазине огрызок карандаша для письма. Последнее для меня было особо ценно с учетом моих учебных занятий.

Досадная ошибка в документах

От них же я узнала, с чем было связано то смятение маршала, проверявшего документы заключенных, когда меня выводили из самолета. Оказалось, в моих документах на этапирование было «случайно» совершено несколько «маленьких» ошибочек. Так, например, моя фамилия имела лишнюю букву, дата рождения сделала меня на два месяца и один день старше, а статья, по которой меня приговорили к отбытию тюремного срока, из сговора превратилась по пути из Александрийской тюрьмы в шпионаж. Эта случайная ошибка и стала причиной помещения меня в специзолятор в тюрьме Северной Вирджинии и отказа мне в праве на связь с родителями. Благодаря этой маленькой оплошности российское консульство почти три недели не могло со мной связаться – они-то подавали запросы на общение со мной, а в тюрьме был человек с совершенно другим именем.

Когда я узнала об этой в прямом смысле диверсии службы маршалов, мои ладони покрылись мокрым липким потом. То, что я уже три недели находилась на общем режиме, а не в подвале карцера, было невероятным чудом, которое, впрочем, могло очень скоро закончиться. Видимо, из-за большого числа заключенных администрация тюрьмы не особо вчиталась в мои документы, но в любой момент ситуация могла измениться в худшую сторону.

И я была права.

Заключенным было разрешено общение по видеосвязи через терминал – обычный небольшой монитор в центре зала. Эта милость тюрьмы была связана с тем, что личные свидания, даже через стекло, в «Шейди Грейди» не проводились, равно как и встречи с адвокатами – из-за отсутствия помещения, пригодного для этих целей. Записавшись в очередь и оплатив с тюремного счета, который пополняли с воли, около 7 долларов за 15-минутное общение, можно было увидеть родные лица. Кроме того, устройство позволяло записывать видеосообщения, за отправку которых тоже была определенная такса. Так я решила записать видеообращение к своей семье и всему российскому народу сразу. Мои адвокаты подали апелляцию по делу, стараясь убедить суд том, что мой приговор несправедлив, а статья о деятельности иностранным агентом без регистрации – неконституционна по своей сути, а на это были нужны деньги. Моим родителям было очень тяжело, потому я собрала всю свою волю в кулак, чтобы выглядеть максимально хорошо. «Русские не сдаются», – сказала я в завершении своего обращения, может, себе, а может, всему миру, держа в голове все то, что уже выпало на мою долю, а также то, что еще ждет впереди. «Не дождетесь, – думала я. – Фигу вам».

Это видео увидело свет и стало, как мне сказал папа, очень популярным. Я не знала, насколько, но одно я точно чувствовала нутром: американские власти мне этого никогда не простят. Империя зла должна была нанести ответный удар.

Новый карцер. Оклахома

Тем утром наши маленькие окошки в потолке тюремного барака заливал сильный дождь, отчего, несмотря на лампы дневного света, в помещении царил серый полумрак иногда со вспышками молнии, обретая зловещий стальной оттенок. Стены, казалось, сотряслись от глухих раскатов грома.

В штате Оклахома было объявлено штормовое предупреждение из-за длившихся уже несколько дней проливных дождей. Телевизор на стене показывал потоки дождевой воды, стремительно несущиеся по улицам маленького городка Чикаша, смывая все на своем пути. Сильный ветер наклонял деревья к земле.

Заключенные стали медленно сползать с железных нар и стягиваться в очередь – зеленую змею для получения подносов с завтраком – овсяной кашей и булочками с липким серым соленым соусом грейви из подливки, которая готовится на мясном соке, оставшемся на сковороде после жарки мяса.