Тюремный дневник

В тюрьме, как я упомянула выше, был тюремный магазин. Заказ осуществлялся через электронный киоск в общем зале моего отделения – заказываешь в понедельник, получаешь продукты в пятницу. Там, правда, с наценкой в три-четыре раза по сравнению с обычным магазином, можно было купить практически все что угодно – от газировки, конфет, растворимого кофе, кусочков курицы в алюминиевых пакетиках, точь-в-точь как упаковки кошачьего корма, и заварной лапши «Доширак» до сносных по качеству шампуней, мыла, зубной пасты и даже трусов. Сделать заказ для арестанта могли и с воли, но только в этой тюрьме. В остальных местах заключения в США, где мне пришлось побывать, такого не разрешалось.

Из-за моего присутствия первые две недели тюрьму держали на карантине, а потому и магазин не работал. Так мне удалось получить долгожданные покупки только через три недели – я, конечно, первым делом заказала средства гигиены – шампунь и зубную пасту, а также курицу, чтобы добавить в питание хоть немного протеина, которого практически не давали. И конечно, несколько шариковых ручек. На это требовалось в моем случае разрешение начальника тюрьмы. И правильно, давать такой опасный предмет мне, сверхопасной заключенной, нужно только по спецразрешению! Когда, наконец, уже можно было делать заказы, мои знакомые с воли меня поддержали, заказав целую груду разных вещей. Я их получила, правда, воспользоваться так и не успела.

Заказы разносили заключенные, работавшие в сервисе «кантин» – так в американских тюрьмах называют тюремную лавку, под строгим присмотром надзирателя – начальника магазина. Покупки распределяли по огромным полиэтиленовым мешкам для мусора с номером заключенного, которому предназначался заказ. Мешки сгружались в большую желтую телегу на колесиках, похожую на мусорные баки, которые я видела в гараже ФБР. Эту тележку ввозили в отделение, выдавали заключенному список его покупок, вываливали все содержимое пакета на пол камеры и по листочку сверяли с полученным де-факто. Именно тогда я впервые за три недели видела других женщин-заключенных. Разговаривать нам не разрешалось, так что мы тупо уставились друг на друга – они на местную печально известную знаменитость, русскую шпионку, а я на них – троих практически беззубых прозрачно-худых пожилых чернокожих женщин, бритых налысо, с большими добрыми глазами. Они смотрели на мои многочисленные дары, заказанные с воли, и было видно, что такого многообразия у них никогда не было. Мне было так жалко этих несчастных женщин, что я стала вести переговоры с моей мисс Синтией о возможности передачи им через «границу» – две железные двери и коридор-кишку между нашими отделениями – части моих вещей. Мне столько все равно было не нужно, а им бы это хоть как-то скрасило страшные дни в заключении. К сожалению, эти переговоры мне до успешного финала довести так и не удалось.

Спортивный зал

Однажды вечером перед ужином в отделении неожиданно появилась супервайзер.

– Собирайся, Бутина! – резко приказала мне начальница. – Идем в спортзал.

– Уже готова, – ответила я, подняв голову. Мисс Синтия была права. Хоть на улицу меня по-прежнему не выпускали, но прогуляться хотя бы по спортивному залу было большой удачей! Собираться мне было не нужно. Никаких особых приготовлений для похода в спортзал не требовалось. Я встала, надзиратель пропустила меня вперед, в коридоре надела на меня наручники, по рации сообщила, что лифты нужно освободить для транспортирования особо опасной заключенной за номером 364794. Дверь отделения щелкнула – пути были свободны, и мы пошли по пустынным коридорам тюрьмы, спустились на лифте на нижний этаж, и моя надзирательница огромным ключом открыла железную ржавую двухстворчатую дверь с надписью «Спортзал».

Не знаю, были ли у меня ожидания от того, что скрывается за словосочетанием «спортивный зал» применительно к американским тюрьмам, но то, что я увидела, когда мы вошли внутрь, врезалось в память на всю жизнь.

Вход в спортивный зал предваряла огромная серая рамка металлодетектора. С меня сняли наручники и приказали пройти через рамку, а за ней моему взору предстал огромный новый мир. После долгих дней в маленькой одиночной камере обычный тюремный спортзал, похожий на школьный, показался бесконечно большим величественным пространством. В тот день непрерывно ливший многие недели дождь перед самым закатом прекратился и появилось солнце. Его лучи сквозь узенькие окна под самым потолком спортивного зала залили все помещение ярким золотым светом. В зале никто не убирался, а потому, стоило нам с надзирательницей войти, пыль с пола взлетела в воздух, и я увидела, как каждая пылинка в лучах заката, словно маленькая фея, вспорхнула и закружилась в магическом танце.