Тюремный доктор. Истории о любви, вере и сострадании

Я попросила его лечь на кушетку, чтобы я провела осмотр. Венди была занята у себя и не могла присутствовать при процедуре. Я задернула штору возле кушетки и, получив согласие Дэйва, прощупала его мошонку, но не нашла никаких уплотнений и вообще ничего необычного.

Новая вспышка смеха разразилась за дверью, отчего Дэйв хихикнул тоже.

– Простите, док, я всегда смеюсь, когда мне неловко, – сообщил он и зажал рот кулаком.

– С тобой все в порядке, можешь одеваться.

– Ну отлично! Благодарю вас, мисс, – сказал Дэйв, после чего поспешно выскочил из кабинета.

Я вздохнула. Ничего себе утречко! Кофе в кружке уже остыл, но я сделала еще глоток. Венди просунула голову в дверь и пожаловалась на шум, который учинили мальчишки.

– Понять не могу, чего они так разошлись, – ворчала она, – это все новый охранник, не может с ними сладить. Придется самой навести порядок, если ему не под силу.

В том, что Венди справится, я даже не сомневалась.

– Сейчас пришлю следующего, – сказала она.

Следующий жаловался в точности на то же самое – уплотнение в мошонке. Я осмотрела его и не нашла никаких отклонений. Так продолжилось и дальше. Каждый, кто ко мне заходил, жаловался на проблемы с гениталиями.

Что все это неспроста, я догадалась, когда пятый вошел ко мне с эрекцией, натянувшей серые тюремные брюки, словно штырь от палатки.

Он был высокий, хорошо сложенный и весьма уверенный в себе. Форменные штаны свисали с бедер, на губах витала язвительная улыбка. Он прошагал ко мне и сдернул брюки с трусами, чуть ли не вывалив эрегированный пенис передо мной на стол.

– Он достаточно большой, мисс? – хохотнул парень.

Меня охватил безудержный гнев. Я страшно разозлилась на то, что он пытался меня унизить. Да как они смеют заходить в мой кабинет и меня оскорблять? Я же искренне хочу им помочь! Я лечу их! Я стремлюсь сделать их жизнь лучше, и вот что получаю в ответ! У врача-мужчины никогда не возникло бы такой проблемы.

Однако я не показала – не могла показать, – насколько обижена, чтобы не дать им того удовлетворения, на которое они рассчитывали. За свою врачебную практику я научилась хранить невозмутимость, выработала способность скрывать свои истинные чувства, в основном чтобы не смущать своих пациентов, но в данном случае – чтобы поставить кое-кого на место.

Я пожала плечами.

– По-моему, вполне нормальный, – равнодушно бросила я и выпроводила его за дверь. Он пытался вывести меня из себя, но я не собиралась тратить на это время.

Как только он вернулся в комнату ожидания, там раздался новый взрыв смеха: вне всякого сомнения, парни хлопали друг друга по ладоням в радостном приветствии. Но потом охранники развели их по камерам, шум затих, а я осталась в кабинете, полная негодования. Мне не терпелось выложить все Венди.

– Да что же это такое! – взорвалась я.

Мой рассказ о парне с эрекцией ее явно шокировал и встревожил. Она возмущенно затрясла головой.

– Какой кошмар, Аманда!

– Да мне не впервой смотреть на их члены, я их сотни перевидала, но я терпеть не могу, когда надо мной издеваются! – выпалила я, все еще сердясь.

Противно было думать, что парни, ровесники моих сыновей, могли так поступить. Однако в каком-то смысле я была даже рада: их поведение лишило меня последних иллюзий. Это были не просто подростки и не просто мои пациенты.

– Совершенно с тобой согласна! Я обо всем сообщу Доун, можешь не сомневаться, – сказала Венди, упирая руки в бока. –  Я еще думала, чтó это они поначалу перешептывались и хихикали. Наверняка придумывали свой план. Вечно с ними проблемы, стоит им собраться вместе. Начинают от скуки вытворять всякие гадости.

– Хотели проверить, сорвусь я или нет, – сказала я, – ну так этого не будет.

* * *

Вечером я облегчила душу, обо всем поведав Дэвиду. Как обычно, он держался спокойно и уверенно. Выслушав мои возмущенные речи, напомнил, что я не обязана оставаться, если мне не нравится работать в тюрьме. Он выключил звук телевизора, показывавшего спортивный канал, а я сбросила туфли и с ногами забралась на диван.

– Я не собираюсь бросать работу только потому, что они попытались меня задеть. Жизнь так устроена, что всем время от времени приходится сталкиваться с обидами.

– Меня тебе не надо убеждать, – ответил на это Дэвид.

– Я хочу сказать, мне очень повезло увидеть мир, о котором большинство людей понятия не имеют, – продолжала я.

– Как я уже сказал, меня не надо убеждать.

Я поудобней устроилась в складках протертой кожаной обивки, забросив ноги на подлокотник. Крепко закрыла глаза. Возможно, Дэвид прав. Я пытаюсь убедить кое-кого другого: саму себя.

Мне нравилась моя новая работа. Я была уверена, что правильно выбрала карьерный путь, но что-то подтачивало изнутри: я не видела смысла в том, чем занималась. Помогала ли я этим мальчикам в жизни или просто штопала прорехи? Мог ли вообще кто-то им помочь, или к ним было не пробиться из-за стен самозащиты, еще более высоких и непроницаемых, чем стены тюрьмы?

Руки и ноги отяжелели, и в следующий миг я уже заснула. Никакие крики и свист болельщиков в телевизоре не могли меня разбудить.

Глава шестая