Тюрьма человека. Стены

ЭСПЕРАНСА: Точно! По телеку показывали! И в газетах фотка была! Вот эта!

ЕРОФЕЙ: Мне нужен священник!

ВОР: На фиг!

ГРЕК: Поп здесь на штате, он тебе не поможет.

ЕРОФЕЙ: Но я… Не убил?

ГРЕК: А жаль!

ЕРОФЕЙ: Мне что-то помешало?

ЭСПЕРАНСА: Недоделанный ты был террорист! Мой отец еще прикалывался: мол, до чего выродился народ, что даже террориста приличного не нашлось! Какой-то поэтишка с бандурой!

ЕРОФЕЙ: Ты читала мои стихи?!

ЭСПЕРАНСА: Говорю же, я малая была!

ВОР: И у тебя были другие интересы! Да, Надя?

ЭСПЕРАНСА: Я моделью стать собиралась.

ВОР: Бедняжка! (обнимает ее за плечи) Я по-братски, начальник! Товарищ Тихон!

ЭСПЕРАНСА: Да ладно, чего там! Жалко тебя! Ты здесь только один и есть нормальный мужик!

ГРЕК: Так вам заплатили?..

ВОР: Вам за скольких заплатили, красотки?

ЭСПЕРАНСА: Нам — потом. Обещали. Но нам не за это. Скажи, Аглая!

ЕРОФЕЙ: Аглая?..

ГРЕК: За что тогда?

ЭСТРЕЛЬЯ: Нам велели исполнить долг милосердия. Утешить, отвлечь, развлечь…

ЕРОФЕЙ: Я слышал это имя — Аглая…

ЭСТРЕЛЬЯ: Меня так давно уже не зовут.

ЕРОФЕЙ: Почему?

ЭСПЕРАНСА: Потому что я не стала моделью, а она — медсестрой! Другие времена, другие имена!

ГРЕК: И нравы!

ЭСПЕРАНСА: Нравы во все времена — похожие!

ГРЕК: Просто то, что раньше делалось под кроватью, теперь делается на площади…

ЭСПЕРАНСА: Почему — под кроватью?

ГРЕК: Это я образно.

ЕРОФЕЙ: Аглая…Девушка с мальчишеской стрижкой…

ГРЕК: Ты не должен был ни о чем их просить, Ероша! Ни о чем! В том числе, и о своей книге!

ЕРОФЕЙ: Почему?

ГРЕК: Потому что они — это не мы! Они — враги! Все!

ЕРОФЕЙ: И Тихон Сергеич?

ГРЕК: Да!

ЕРОФЕЙ: И комендант?

ГРЕК: Конечно!

ЭСПЕРАНСА: Брось! Они — как мы! Такие же подневольные!

ГРЕК: Они — камни этих стен! Из них стены сделаны, на них держатся!

ВОР: Давай выпьем, Надюшка!

ГРЕК: Ты должен был закрыть себя в своих стенах! В себе! Закупориться там и держать оборону!

ЕРОФЕЙ: Я выдал кого-то? Оговорил?! (бросается к двери, стучит) Товарищ воспитатель!

ГРЕК: Сядь, Ероша.

ЕРОФЕЙ: Я выдал им Светозара?! Это я его предал?!

ГРЕК: Если и так, то тебя в тебе не было.

ВОР: Нет уж, начал, так договаривай! (кричит) Начальник! Я Ерошку не доставал! Это Грек!

ЭСТРЕЛЬЯ: Даже если ты кого-то назвал, это предательством не считается.

ЕРОФЕЙ: Потому что я — под гипнозом? Под химией? Но если я кого-то назвал, то и этого человека — тоже…

ВОР: Да слаб человек! Просто кусок мяса!

ЭСПЕРАНСА: Я в детстве читала: очень мало, кто мог выдержать пытки.

ЕРОФЕЙ: Но меня не пытали! Здесь — нет! А там… Там я им врал!

ВОР: К тебе, брат, в мозги залезли и все, что надо, скачали! Так что никого ты не предавал, успокойся! На хрен. Грек, ты устроил здесь это шоу?! Чтоб меня в карцер сволокли?!

ЭСПЕРАНСА: Мы за тебя заступимся. Как тебя звать?

ВОР: Вор.

ЭСПЕРАНСА: А по-настоящему?

ВОР: Ванька.

ЭСПЕРАНСА: Правда?

ВОР: Тебе не без разницы? Или ты за меня свечку собралась ставить?

ЕРОФЕЙ: За меня поставь. И ты, Аглая. Пожалуйста!

ВОР: Эй, нача… Тихон Сергеич, мать твою! Выведи меня!

ГРЕК: Зачем?

ВОР: А затем, чтоб меня здесь и близко не было, когда ты его снова начнешь грузить! Мол, это он Светозара заложил! ЕРОФЕЙ: Я — заложил?..

ВОР: Нет! Отвечаю за базар: нет!.. Начальник!!

ТИХОН: (с порога) Чего орешь?!

ВОР: Выведи! По нужде! Не могу же я при дамах — в парашу!

ТИХОН: Ты всю бутылку вылакал?

ВОР: Если бы! Надюха выпить не дура! Будь человеком, притащи нам еще одну!

ТИХОН: Может, сразу ящик? Водяры?

ВОР: Тащи! У Ерошки день рожденья! Гуляем! К сожаленью день рожденья… Как там, Надька?

ЭСПЕРАНСА: Только раз в году!

ВОР: А у него — распоследний в жизни! Ты просекаешь?!

ТИХОН: Заткнись

ВОР: Ой, хреново мне! Ой, хреново! Ой, помираю! (падает на пол, начинает биться)

ЭСТРЕЛЬЯ: Что с ним?..

ЭСПЕРАНСА: Он что, припадочный? Мог бы предупредить!

ЭСТРЕЛЬЯ: (бросается к Вору) Да помогите же кто-нибудь! Ложку дайте!

ТИХОН: В глаз я ему дам, а не ложку! Сразу полегчает! Вставай, урод!

ВОР: Помираю!

ЭСТРЕЛЬЯ: У него приступ!..

ТИХОН: Симулянт! Актер! Он сюда к нам с пересылки попал, потому что гениально импровизировал!

ВОР: (встает с пола) Ты же сам меня искал! Скажешь, нет? Все каталажки облазил! Я же здесь на тебя работаю! Стимулятором твоей служебной энергии! Ты подсуетился, чтоб нам этот цирк подогнали?

ТИХОН: Не я. Товарищ комендант. Ты идешь?

ВОР: Иду, товарищ, так точно! (выходит с Тихоном)

ЭСТРЕЛЬЯ: (Ерофею, тихо и быстро) Светозар Иванов — на воле!.. Я тебя узнала, Ероша. Я тебя помню.

АКТ ВТОРОЙ.

(Та же камера. Ерофей и Грек читают материалы дела. Возле Грека сидит Эсперанса, рядом с Ерофеем — Эстрелья)

ЭСПЕРАНСА: Уткнулись оба! И что там такого интересного!

ГРЕК: (Ерофею) Тут о твоем детстве, юности — ничего, а это важно понять…Ты ведь из так называемой приличной семьи. Отец — профессор.

ЕРОФЕЙ: Его расстреляли. Кажется.

ЭСТРЕЛЬЯ: Тогда интеллигентов — их аристократами называли — всех проредили. Это термин такой.

ГРЕК: Я понял.

ЭСТРЕЛЬЯ: Врачей, медсестер — тех первых, учителей. Твой отец преподавал в Универе мертвые языки.

ЕРОФЕЙ: Мертвые… Все мои — мертвые…

ЭСТРЕЛЬЯ: Отца — первого из вашей семьи. Тогда ты и решился…

ГРЕК: Ты так хорошо знаешь его семью?