Тюрьма человека. Стены

ЭСПЕРАНСА: Я и повторить могу! Мой брат Светозар Иванов ни свою страну, ни меня в такой жопе не кинет! А если я отсюда не выйду… Так здесь хоть кормят! И подкладываться под кого попало не надо! Ведь не надо? Грек? Тебя, кстати, как звать? Или ты тоже Ванька?

ГРЕК: Я — Грек.

ЭСПЕРАНСА: Ты ж не беспамятный!

ГРЕК: Я — Грек. Мы отвлеклись, Ерофей, а время идет!

ЕРОФЕЙ: Я его знал, Светозара?..

ЭСТРЕЛЬЯ: Шапочно.

ЕРОФЕЙ: А когда меня взяли… Ты была со мной? Я ведь не дошел. Кажется. С полуавтоматом.

ЭСТРЕЛЬЯ: Не дошел. А расстались мы в сквере. Ты меня отправил домой. Я слышала потом — по новостям — что ты почти дошел, но ты очень нервничал, и этим привлек к себе внимание охраны.

ЕРОФЕЙ: Какой я был идиот! Ничего не сделал! Мой ребенок в приюте, стихи пропали, и даже этого урода, этого хищного отморозка я не пристрелил… Грек! Я заслуживаю смерти! Уже за то, что я ничего не сделал.

ЭСТРЕЛЬЯ: Иди ко мне! Да, да! Смелее!.. (ласкает его) Не смотри туда. Здесь только ты и я. Как тогда.

ЕРОФЕЙ: Я не могу…

ЭСТРЕЛЬЯ: Все ты можешь.

ЕРОФЕЙ: Нет…

ЭСТРЕЛЬЯ: Все будет, как тогда. А потом ты вспомнишь стихи. Ты много чего вспомнишь…

(Дверь открывается. Входит Вор, и дверь за ним закрывается)

ВОР: Ох ты, как я некстати!

ЭСПЕРАНСА: Принесла нелегкая!

ВОР: Такую красоту обломал!

ЭСПЕРАНСА: Ну, и где ты был?

ВОР: С Тихоном играл в шахматы!

ГРЕК: Что?..

ВОР: Кроме шуток! Он ведь тоже страшно здесь одинокий. С начальством не поиграешь, с вами не пообщаешься, а старый враг, он порой лучше друга!.. Чего вы на меня уставились? Каким я был, таким я и остался, как пелось в одной древней песне!

ЕРОФЕЙ: (резко) Который час?! Надя!

ЭСПЕРАНСА: Восемнадцать пятнадцать.

ЕРОФЕЙ: Не нашли! Значит, и не найдут!

ВОР: Ты про книжку? Забудь уже!

ГРЕК: Да, давай закончим реконструкцию тех событий…

ЕРОФЕЙ: Не хочу. Я уже все про себя понял.

ВОР: Что ты понял?

ЕРОФЕЙ: Я надеялся на стихи. Что они меня оправдают…

ЭСТРЕЛЬЯ: (Эсперансе) Ничего не получится.

ЭСПЕРАНСА: А то! Кем надо быть, чтоб перед смертью на бабу лезть?

ВОР: (Эсперансе) Ну, чего ты там сидишь, одинокая такая? Иди, отогрею!

ЭСПЕРАНСА: Отстань.

ЕРОФЕЙ: (Эстрелье) Ты была со мной, когда меня взяли! Мы были вместе, и тут они ворвались! В комнату с картинами! А у тебя была блузка синяя! Густого синего цвета!

ЭСПЕРАНСА: Путаешься! Тебя на улице замели!

ЕРОФЕЙ: Путаюсь…

ВОР: (Эсперансе): Ты из какого борделя?

ЭСПЕРАНСА: Рассчитываешь проведать? Первая подворотня направо!

ВОР: А ты не шлюха!

ЭСПЕРАНСА: Все мы шлюхи, кто там выжил, за стенами! А ты не Ванька. И не вор.

ВОР: Верно. Десять банок тушенки мы с Доцентом со склада сперли. Тикать стали, тут его и пришили. И его и третьего нашего, Карася. А я ушел. Отстреливался и одного уложил. Как на грех, лепшего кореша товарища воспитателя!

ЭСПЕРАНСА: Тоже и он был человек подневольный, детей имел…

ВОР: Его детям за него пенсию платят, а у Доцента четверо осталось, голодных.

ЭСТРЕЛЬЯ: В приюте.

ВОР: Почему?!

ЭСТРЕЛЬЯ: Детей бандитов и других генетических уродов государство на перевоспитание забирает.

ЭСПЕРАНСА: Так что не голодные сироты. Впроголодь — не значит голодные.

ВОР: Мать-перемать!

ЭСПЕРАНСА: А то ты не знал! Ваньку валяешь!

ВОР: Я Ванька, потому что валяю Ваньку. Умею и люблю… Шли бы вы отсюда подобру-поздорову, девки. Здесь люди не срок тянут, а служат интересам науки!

ЭСПЕРАНСА: Это как?

ВОР: А вот этого — не знаю! Меня Тишка бережет, товарищ воспитатель! Ему без меня тошнехонько будет!

ЭСТРЕЛЬЯ: А они… Не мужики больше?

ВОР: Я нормальной ориентации, так что вопрос не ко мне! Может, ты и раскочегарила бы Ерошку, если б я не вошел! С чего б иначе он трендел про синюю блузку?

ЭСТРЕЛЬЯ: Он блузку помнит, а не девчонку.

ВОР: А с ним не ты была, нет?

ЭСТРЕЛЬЯ: Какая разница!

ВОР: Теперь — никакой!

ГРЕК: Эстрелья и Эсперанса…

ЕРОФЕЙ: (Эстрелье) Что они с тобой сделали? Когда забрали меня?

ЕСТРЕЛЬЯ: Не надо об этом.

ЕРОФЕЙ: Сволочи! Ненавижу!!

ГРЕК: Ероша!..

ЕРОФЕЙ: А я и перед смертью должен кричать, как я их всех люблю?! Президента! Коменданта! Какие они все лапочки! Мне терять нечего! Я все уже потерял! Себя!!

ВОР: Ого!

ЭСТРЕЛЬЯ: Надя, мы отсюда не выйдем.

ГРЕК: Успокойтесь! Все хорошо.

ЕРОФЕЙ: Что?!

ВОР: Тебе не все стало по барабану. Ты сам-то заметил?

ЕРОФЕЙ: Грек, что они тебе говорили, когда ты открыл глаза? Люди в белом? Что все хорошо?

ЭСТРЕЛЬЯ: Я больше не увижу свою дочурку?!

ГРЕК: Они радовались. Я так понял, у них не со всеми удавалось, не все. Кто-то с ума сходил, кто-то умирал…

ЭСТРЕЛЬЯ: Я хотела заработать побольше и забрать ее домой на недельку!

ГРЕК: А мне они кричали: «Грек! Ты гомо скотинус! Скот разумный! Новый вид гомо!».

ЕРОФЕЙ: Скот будущего!.. Аглая, у тебя нет фотокарточки? Девочки?

ЭСТРЕЛЬЯ: (снимает медальон с шеи, протягивает) Вот.

ЕРОФЕЙ: На меня похожа! Грек! Вор!

ВОР: Вылитая ты.

ГРЕК: А это кто? В другой половинке?

ЭСТРЕЛЬЯ: Брат.

ГРЕК: На меня похож…

ВОР: На Ерофея он похож! Из того альбома! Чужого.

ГРЕК: Ты опять?!