Ткань Ишанкара

Тайра поняла, что плачет. Лица были размытыми из-за стоящих в глазах слез, она вытирала их, чувствуя, как кровь и грязь размазываются по щекам, но слезы продолжали течь. Эйфория куда-то пропала, и на смену ей пришла долгая ноющая печаль и пустота. Тайра нагнулась над Беллой и провела рукой над ее животом. Она видела, как соединяются разорванные ткани, срастаются сосуды, исчезает вылившаяся вовнутрь кровь. Тело должно быть готово к тому, чтобы принять душу… Одно из основных правил некромантии. Я помню, сэр ’т Хоофт, я не ошибусь.

Тайра осмотрелась.

– Леша…

Она несильно потянула за нить, и словно из ниоткуда, а может, из теней, появился ее брат, он улыбался, а за его спиной стояла Белла, и из-за его плеча были видны только ее глаза и пышные рыжие кудри. Оба они сияли золотым и белым, и сверху, над их головами намечающимися нимбами светилось божье знамение окончания земного пути. Брат и Белла уже не имели четких очертаний, и сквозь них прорастали и тянулись вверх золотые ветви вечного древа жизни, и единственным, что удерживало их от совершения перехода, были два серебряных, уже начинающих распадаться на золотые и белые блестки, браслета на Тайрином запястье.

Тайра закрыла рот рукой, понимая, что сейчас разревется в голос, и что без принудительного воскрешения не обойтись. Надо было потерпеть, надо было набраться смелости и бросить вызов Господу Богу, и тогда, возможно, он увидит ее любовь и позволит Алексу и Белле остаться еще на несколько десятков лет.

Тайра шмыгнула носом и убрала за ухо слипшуюся от крови прядь. Принудительное воскрешение… Принудительное воскрешение она еще ни разу не совершала, ей было страшно ошибиться и упустить брата или Беллу, но времени на сомнения почти не осталось. Тайра старалась вспомнить и выстроить в голове всю последовательность этой процедуры, столько раз прочитанную в книгах, но слезы мешали видеть центры приложения силы, превращая их в амебные пятна, и руки тряслись и совсем не хотели вынимать из Арсенала необходимые для этого шпильки-проводники.

– Леш, не бойся, это не страшно, – Тайра сказала это вслух скорее для себя, чем для брата. – Немножко больно, но это быстро пройдет.

– Я не боюсь, – ответил он.

– Я такого никогда не делала, – призналась Тайра, – но я смогу. Я столько раз об этом читала. Я смогу. Обещаю.

– Мась, – позвал Алекс.

– Что?

– Я тебя люблю. И Белла тебя любит. Правда? – он взглянул на жену, она кивнула и еще больше спряталась за его плечом. – Мы тебя очень любим.

– Зачем ты это… сейчас? – Тайра вытерла слезы, размазывая по лицу кровь и песок. – Потом. Сейчас я вас верну. Сначала тебя, потому что в первый раз, может, не все гладко пройдет, а потом Беллу, ты только не бойся, я буду очень осторо…

– Мась, – перебил ее Алекс, и от того, как он это сказал, Тайра замерла на полуслове. – Мась, не надо.

– Что не надо?

– Мы подумали, – Алекс снова посмотрел на жену, – мы остаемся.

– Как – остаетесь? – не поверила Тайра. – Где?

– Здесь, – Белла выглянула у Алекса из-за плеча. – Здесь хорошо.

– Где хорошо? – Тайра разозлилась. – В тенях? Посреди нечисти? Хорошо? Что вы несете оба? Какого черта я вас слушаю!

– Мась, – снова позвал ее Алекс. – Не злись. Это не тени. Тут светло. Ты просто не видишь. Это сложно передать. А еще тут мама…

– Леша, не смей уходить… Не смей уходить! Я не разрешаю тебе! Еще рано!

– Мась, я врач, – Алекс протянул руку и невесомо коснулся ее щеки. – Посмотри на меня, – он указал на свое тело. – У меня сломан позвоночник. Дважды. Я даже говорить не могу, не то, что двигаться, я всю оставшуюся жизнь буду прикован к кровати. Ты понимаешь?

– Гиварш что-нибудь придумает, он и не такие случаи исправлял. А еще есть Макс…

– Который в бусиках с ног до головы? – усмехнулся Алекс.

– Да, – Тайра улыбнулась в ответ. – У него столько ученых в подчинении, они смогут… Должны суметь.

– А если нет? – Алекс снова посмотрел на нее ласково и серьезно одновременно. – Если нет? Я в вашу магию не особо-то верю. По крайней мере, в то, что она может созидать.

– Леш, это только я такая, – всхлипнула Тайра. – Только убивать умею. Остальные наоборот. Ну поверь мне…

– Я тебе верю, – Алекс еще раз дотронулся до ее лица. – Но у меня есть Белла. Если у твоих Макса и Гиварша ничего не выйдет, за что ей все это? В двадцать семь лет инвалида на шею повесить… На всю жизнь. Она за котятами своими ходит, плачет по вечерам, когда я не вижу, а тут я. Нет, Мась, я так не хочу.

– А ее ты спрашивал? Что она хочет? У нее никаких критических повреждений. Леша, Господи, что ты творишь?

– Я без него никуда не пойду, – хрустальным голоском сказала Белла. – Нам правда тут лучше. Честно-честно!

Тайра снова размазала слезы и облизала губы.

– Господи, зачем я вас слушаю… Мне вашего согласия даже не надо, чтобы вернуть обоих…

– Мась, – Алекс погладил ее по щеке. – Отпусти нас с богом. Пожалуйста. Это наша последняя воля.

– Это шантаж, – сквозь слезы сказала Тайра. – Кто вам вообще про последнюю волю сказал? Так нельзя!

– Отпусти, – Алекс дотронулся до серебряных нитей на ее запястье. – Пожалуйста.

– А как же я? Что будет со мной?