Ткущие мрак

Битвы, окончившиеся поражением всех, кто пытался задержать Горное герцогство, и заставлявшие людей ежедневно присоединяться к сторонникам Вэйрэна. Некоторые так поступали из страха перед силой, что пришла с гор, или перед существами, что ей подчинялись. Другие ради выгоды, чувствуя, куда задул ветер, и понимая, что старый мир в их стране уходит слишком стремительно. Третьи из-за тьмы, спящей в сердцах. Четвертые – ради истинной веры в Темного Наездника и лучшего будущего для всего человечества.

В спасение от шауттов, что подчиняются лишь одной воле: мощи асторэ и его голосу. Той, кого называют Рукавичкой.

Три армии горного герцога, увеличивающиеся с каждым днем, стальными клиньями разрывали Фихшейз на части. С неспешной поступью свирепых быков бронированные кулаки баталий ломали любые выставленные перед ними преграды, став повелителями полей сражений.

Их пытались останавливать, наносить быстрые удары на маршах, уничтожать обозы и обрезать жирные ручьи подкреплений легконогими отрядами конницы, которой всегда славился Фихшейз. Но все оказалось зря.

Наемные кавалеристы дарийцев и сотни даворских лучников, а потом и целые полки Давора, заключившего союз с Горным герцогством и отринувшие Шестерых, помогали баталии продвигаться на юг.

С каждым днем, отходя от горного хребта, враги наступали все быстрее, захватывая города, уничтожая или осаждая замки. Множа страх, панику, неуверенность, сомнения.

Там, где случались заминки, когда люди проявляли стойкость и задерживали стремительное продвижение, появлялись другие. Твари Вэйрэна и их магия были тем молотом, что пробивал любую оборону.

Кое-где в частях, еще не захваченных горными, в городах, принадлежащих богатой знати, в их замках и дворцах – появлялись шаутты. Они вырезали людей с безжалостностью волков, попавших в неохраняемую отару.

Кого-то просто предупреждали. И знать, забыв о клятвах своему герцогу, с распростертыми объятиями встречала тех, кто нес флаги с водоворотами, приносила клятву Темному Наезднику, молилась синему огню – и шаутты в страхе отступали, чтобы больше уже не возвращаться к тому, кто теперь был с Эрего да Монтагом, отдавая ему свои отряды и обращая оружие против недавних братьев, сюзеренов, вассалов и земляков.

Они двигались подобно лавинам, и не было того, кто мог бы их остановить. Уже через месяц самые опытные полки Фихшейза оказались выбиты из боев. Затем уничтожили гвардию. И новости, приходящие с севера, становились все хуже с каждым днем.

Двенадцать тысяч пикинеров разбиты под Глумсом, погиб родной брат герцога. Третья армия пала, проход через Медовую дорогу больше никто не защищает. Младшая сестра его светлости леди Малэ призвала свои отряды принести клятву новым богам. Дир, великий замок Земляничных равнин, твердыня, построенная еще учителем Скованного, переживший Войну Гнева, ни разу не взятый, пал, и теперь открыт путь на Вестер. Велат сожжен, герцог убит. Шаутты уничтожили порт и корабли в Устричном заливе. Армии больше нет.

Армии больше нет!

Фихшейза больше нет.

Нечего защищать. Не за что бороться. Если ты не принимаешь Вэйрэна, то твой единственный путь – на юг. В Ириасту.

Чтобы выжить. Оправиться от ран. И, быть может, отомстить.

И дороги, тракты, тропки, броды наводнили беженцы. Те, что шли из Горного, убегая от закона асторэ. Те, кто теперь покидал Фихшейз. Крестьяне, солдаты, горожане, не успевшие взять ничего из нажитого добра, и конечно же чудовища в человеческом обличье.

Убийцы, мародеры, садисты и все те, кто воспользовался хаосом, чтобы творить темные дела.

Этот живой поток тысяч и тысяч усталых, голодающих, больных, раненых, умирающих, отчаявшихся людей казался нескончаемым, пускай и оставлял после себя сотни тел – на обочинах, в полях и рощах – тех, кто больше не мог идти.

В Ириасте выставили кордоны, но поток прорвал их, порой насаживаясь на копья и не боясь стрел. Смял, разметал и двинулся дальше. Его гнала война, которая отставала иногда на неделю, а иногда и на день.

Армия Ириасты не встречала врага у границ. Отошла к Лентру и ждала его, собравшись в огромное войско за Ситой – широкой рекой с обрывистыми берегами и коварным течением.

Дэйт и Мильвио отступали, как и многие другие. Треттинец знал пути, тайные тропы и проходы через дикие рощи и непролазные болота. Они успевали опережать то, что шло с севера, но все равно уже несколько раз оказывались в битвах.

В первый раз это случилось под стенами Тугста, города в центральном Фихшейзе, атакованного дарийскими отрядами. Тогда пришлось туго, и они вместе с еще тремя сотнями солдат из совершенно разных отрядов до полуночи защищали перекресток, понимая, что, если побегут, им ударят в спину и перебьют по одному.

Уходили во мраке, рассредоточившись по лесам и не появляясь на трактах еще неделю.