Тьма, – и больше ничего

– Это в тебе говорит чувство вины, а не логика, – возразил «Том». Его тон казался жутко самоуверенным. – Не был он ни невинной овечкой, ни даже слегка паршивой. Проснись, Тесса Джин. Они не просто братья, они – партнеры.

– Деловые партнеры.

– Братья не бывают просто деловыми партнерами. Это всегда нечто большее. Тем более если их мать – Рамона.

Тесс свернула на гладенькую дорожку к дому Эла Штрельке. Она подумала, что «Том» мог быть и прав на этот счет. Одно она знала точно: Дорин с ее подругами из Клуба любительниц вязания не доводилось иметь дело с такой женщиной, как Рамона Норвил.

Вновь загорелся фонарь на столбе. Залаял и пес: гав-гав, гав-гав-гав. Тесс дождалась, пока погаснет свет и замолкнет собака.

– Едва ли я смогу узнать наверняка, «Том».

– Не поймешь, пока не попробуешь разобраться.

– Даже если он и знал, не он меня изнасиловал.

«Том» немного помолчал. Она уже решила, что он согласился. Но тут он сказал:

– Когда один человек совершает нечто плохое, а другой, зная об этом, не пытается его остановить, виноваты оба.

– В глазах правосудия?

– В моих глазах. Допустим, выслеживал, насиловал и убивал только Лестер. Правда, я так не думаю, но предположим. Однако если брат все знал, но молчал, он заслужил то, что получил. Я бы даже сказал, еще хорошо отделался. Посадить его на раскаленный кол было бы более справедливо.

Устало покачав головой, Тесс прикоснулась к лежавшему на сиденье пистолету. Оставалась одна пуля. Если она выпустит ее в собаку (еще одно убийство – подумаешь, между нами, девочками), придется поискать другое оружие, если не пробовать повеситься или там еще что-нибудь. Но у таких ребят, как Штрельке, оружие, как правило, имелось. В том-то и прелесть, как сказала бы Рамона.

– Если знал – да. Но за «если» не получают пулю в голову. Мамаша – да, тут нет сомнений; найденные в ее доме серьги – улика. Но здесь-то нет доказательств.

– Правда? – «Том» произнес это так тихо, что Тесс едва услышала. – Пойдем-ка посмотрим.

44

Пес не отреагировал лаем на звук шагов по ступеням, но Тесс живо представила, как он, опустив голову и оскалив зубы, поджидает ее за дверью.

– Губер? – Или как там еще чаще всего называют деревенских собак. – Меня зовут Тесс. У меня есть для тебя гамбургер. А еще у меня есть пистолет с одной пулей. Сейчас я открою дверь. И я бы на твоем месте предпочла мясо. Ну как – договорились?

Лая не последовало. Может, все дело в выключенном фонаре? Или пес не нападал на взломщиц женского пола? Тесс попробовала один ключ, затем – другой. Оба не подошли. Видимо, это были офисные ключи. Третий повернулся в замке, и она сразу, полная решимости, распахнула дверь. Ей представлялся бульдог, ротвейлер или питбуль с красными глазками и слюнявой пастью. Но перед ней оказался джек-рассел-терьер, который, виляя хвостом, смотрел на нее с надеждой.

Сунув пистолет в карман куртки, Тесс погладила пса по голове.

– Боже мой! – воскликнула она. – А я тебя боялась.

– Не стоило, – заметил Губер. – Скажи, а где Эл?

– Лучше не спрашивай, – ответила она. – Хочешь гамбургер? Предупреждаю, он не совсем свежий.

– Давай сюда, – сказал Губер.

Скормив ему кусок котлеты, Тесс прошла в дом, закрыла дверь и включила свет. А что? В конце концов, они были лишь вдвоем с Губером.

Элвин Штрельке содержал свой дом в большем порядке, чем его младший брат. Полы со стенами были чистыми, и никаких стопок каталогов «Анкл Хенриз»; она даже увидела на полках несколько книг. Кое-где «кучковались» уже знакомые фигурки в стиле Марии Хуммель, а в рамке на стене висела большущая фотография «мамзиллы». Тесс углядела в этом некий повод для размышлений, но едва ли это могло послужить доказательством. Доказательством чего-либо. Вот если бы это был снимок Ричарда Уидмарка в известной роли Томми Удо, дело обстояло бы иначе.

– Что улыбаешься? – поинтересовался Губер. – Не поделишься?

– Пожалуй, нет, – ответила Тесс. – С чего начнем?

– Не знаю, – отозвался Губер. – Я же просто пес. Можно мне еще этого вкусного мясца?

Тесс дала ему кусочек гамбургера. Поднявшись на задние лапки, Губер дважды покружился. Тесс подумала, не сходит ли она с ума.

– «Том»! Есть что сказать?

– Ты нашла свои трусики в доме другого брата – так?

– Да. И взяла их с собой. Они порваны… но я бы все равно больше ни за что не надела их… просто это мое.

– А что еще ты нашла, кроме скомканного нижнего белья?

– О чем ты?

Однако «Тому» не требовалось ничего объяснять. Вопрос состоял не в том, что она уже нашла, а в том, что ей пока найти не удалось: сумочку и ключи. Ключи Лестер Штрельке мог выкинуть в лесу. Так поступила бы Тесс на его месте. Но вот сумочка – другое дело. Сумочка была от Кейт Спейд – очень дорогая, с вышитым на полосочке шелка именем Тесс внутри. Если сумочки – вместе со всем, что в ней лежало, – не оказалось в доме Лестера и если он не выбросил ее в лесу вместе с ключами, то где же она?

– Я думаю, она здесь, – сказал «Том». – Давай-ка посмотрим.