Тьма императора (СИ)

— Вот и все, — сказал император с нарочитой грустью, чуть сжав пальцы на ее талии. — Теперь новая встреча будет только через десять лет.

София хотела что-то ответить, но забыла, что именно, когда Арен, повернув голову, мимолетно коснулся губами ее щеки. И прежде, чем она успела отреагировать, выпрямился и сделал шаг в сторону. София тоже выпрямилась и посмотрела на него с укоризной.

— Ваше величество… Обещали же не трогать. — А я разве трогаю? — Он развел совершенно пустыми руками. — Я сегодня трогал только магтелескоп, и больше ничего. — Ну конечно, — она фыркнула — злиться всерьез не получалось. — И только что рядом с моей щекой не ваша щека была, а чья-то еще.

— моя. Но я тебя не трогал, Софи, — ответил император уже серьезно. — Трогать — это иначе. Она отвела взгляд — было невозможно стыдно за вспышку откровенного желания после этих слов. Хотя толку? Эмпат ведь.

— Я бы предложил посмотреть что-нибудь еще, — продолжал его величество невозмутимо. — Но завтра у нас с тобой рабочий день, и хорошо бы поспать. А что-то другое, не эти кометы, можно и после посмотреть. Переносимся?

— Да, — ответила София негромко. — Конечно, вы правы. — Тогда иди ко мне. — Камин гораздо дальше, чем вы, — сказала она со всей возможной строгостью. — Сначала надо дойти до него. — Дойдем. Иди сюда. Вот… и что с ним делать?..

София, вновь вздохнув, подошла ближе и приняла протянутую ладонь. Тут же оказалась сначала в объятиях, а затем и вовсе на руках. Император направился к камину, сжимая ее так, будто она ничего не весила, и глядя в глаза. София взгляд не отводила — почему-то не могла.

— Когда мы переносились с тобой впервые, — произнес Арен, заходя в камин, — ты сказала, что тебе боязно, но ты не боишься. Объяснишь, в чем разница? — Это же очень просто, ваше величество, — проговорила София, наконец зажмуриваясь — пламя слепило. — Боязно — это немного, совсем чуть-чуть. Как легкая опаска. А боюсь — это страх, сильный страх перед тем, что может быть.

Император промолчал. Поставил ее на пол, построил лифт, а затем вновь вынес из камина.

София открыла глаза — слава Защитнице, это ее комната. Она опасалась увидеть что-нибудь другое. Через секунду оказавшись на ногах, София хотела отойти от императора хотя бы на шаг, но он не позволил, положив ладони ей на талию и прижав к себе.

— Боязно или боишься, Софи? — спросил он серьезно, по-прежнему глядя ей в глаза. — Скажи мне. — Я не знаю, — прошептала она. — С камином гораздо проще, чем… — Чем со мной? — Да. Он улыбнулся, поднял руку и коснулся ее щеки кончиками пальцев.

— Я сейчас уйду, Софи. — Я понимаю. И вообще вам не следовало приходить. — Не следовало, — согласился император спокойно. — Но я пришел. И приду завтра. — Я понимаю, — повторила она обреченно. — Тем более, что вы еще должны рассказать мне про эмпатию.

— Да. Доброй ночи, Софи. — Доброй ночи. Он легко погладил ее по щеке и, отпустив, зашел в камин, оставив в сердце какую-то страшную сосущую пустоту — такую, что хотелось нырнуть следом в это пламя и сгореть там.

Сгореть? Да, кажется, именно это и ждет ее в будущем.

ГЛАВА СЕмНАДЦАТАЯ

Арену пришлось совершить над собой колоссальное усилие, чтобы уйти от Софии. Очень хотелось остаться. Причем не для того, чтобы соблазнять ее — просто быть рядом с этим искренним и светлым лучиком, наслаждаясь его присутствием.

Арен не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал такую радость, как сегодня вечером. Он очень любил Агату, ухаживал за ней, но она не отвечала ему теплом, в отличие от Софии. После ее гибели у него были женщины, но их и вовсе можно не считать — там ничего не было, кроме постели, но поскольку Арену подобные связи не доставляли особого удовольствия, он их быстро прекратил.

Потом была Виктория, и с ней все поначалу казалось ровным и спокойным. Императора это полностью устраивало — никаких взрывов эмоций, легкая симпатия и отсутствие страха. Даже в самом начале их общения, когда Виктория еще не была похожа на себя нынешнюю, Арена не грели ее эмоции. Может, они не были настолько сильными, как у Софии? Он уже не помнил. Порой императору казалось, что той милой девочки, на которой он женился, и вовсе не существовало на свете. Придумал он ее, что ли?

С Софией хотелось побыстрее сблизиться. Но торопиться не стоило, у Арена и так было ощущение, что сегодня он немного переборщил. Все же она сказала ему «нет», на пару мгновений вспыхнув паникой и страхом. Впрочем, к лучшему — император, разгоряченный эмоциями девушки, был готов поцеловать ее, забыв о том, что еще рано. Она не готова. Ни разу София не тянулась к нему сама, максимум не отталкивала, а то и откровенно шарахалась. Поцелуй был бы ошибкой. Вот когда потянется сама, сама захочет большего — тогда будет можно. А пока надо ждать.

«Скорее бы вечер понедельника настал», — подумал Арен, усмехнувшись.