Тьма после рассвета

Настроение среди коллег Гордеева царило мрачное и тревожное, да и период перед Новым годом не располагал к веселью: отчеты о работе за год, подведение итогов, показатели… Сплошная суматоха и нервотрепка. Всем хотелось отчитаться с блеском, чтобы как можно лучше выглядеть в глазах тех, кто решает вопросы новых назначений. Сам Виктор ходил злой и расстроенный, дома срывался на жену и сыновей, выпивал с коллегами чаще обычного. Надежда Андреевна относилась с пониманием, за появление дома «с запахом» не выговаривала, на резкие слова не отвечала, но по ее голосу, лицу, да по всему поведению было заметно, что она держится из последних сил. Гордеев видел это и еще больше злился, злился на самого себя за то, что не получается взять себя в руки и скрывать плохое настроение от домашних.

Что теперь будет? Как будет? Новый министр примется расставлять «своих» людей на все руководящие посты, начнется небывалая перестановка кадров. Кто уцелеет? Какой будет новая политика Министерства внутренних дел? Какие указания спустятся сверху? Какие структуры и должности упразднят, какие оставят, какие создадут? «Нет ничего хуже неопределенности, — думал Виктор. — Не знаешь, к чему готовиться, не можешь ничего планировать. Создается ощущение, что ты больше не владеешь собственной жизнью».

***

Запрос в Министерство высшего и среднего специального образования удалось выбить у начальства, и незадолго до Нового года подполковник Череменин держал в руках справку, в которой были перечислены все Школы молодых ученых, проводившиеся в СССР за последние пять лет. Первый же беглый взгляд на документ показал: в списке, содержащем около четырех десятков позиций, есть все интересующие Череменина города. При более внимательном прочтении выяснилось, что Школы в этих городах проводились именно в те даты, когда совершались убийства мальчиков-подростков. А вот кураторов от Минвуза, сопровождавших этих восемь мероприятий, оказалось двое. Некие Апалин и Корнейчук. Никаких данных об этих людях, кроме инициалов, в справке, естественно, не было. И даже непонятно, какого пола Корнейчук, мужчина это или женщина.

Но все равно! Вот они, два человека, которые были в определенных городах в строго определенное время! Выбрать одного из двух — дело техники, тут даже удача не требуется, обычная рутинная работа, с которой справится любой оперативник. Кстати, почему нужно выбирать одного из двух? Вполне возможно, они подельники, совершали убийства вдвоем. Конечно, это уж как-то слишком надуманно: в союзном министерстве, в одном и том же подразделении, в Управлении подготовки и повышения квалификации научно-педагогических кадров, одновременно собрались двое сумасшедших убийц… Нет, такого не покажут даже в плохом кино. Значит, кто-то один.

— А если это не они? — задал вполне резонный вопрос начальник, которому Леонид Петрович доложил свои соображения. — Да, они там были, и были в нужное время, но… А вдруг совпадение? Ты сам подумай: в министерство люди не с улицы приходят, их рекомендуют, за них поручаются, у них биографии и репутация… В общем, скажу тебе честно, Леонид: твоя версия вызывает большие сомнения. На таком уровне даже обыкновенные секретарши-машинистки проходят ого-го какую проверку. И если окажется, что Комитет кого-то просмотрел, упустил, недоглядел, они же первые нам руки выкрутят. Тебе известен хоть один случай, когда они признавали свои промахи и ошибки? Вот и мне неизвестен. Да они костьми лягут, но не признают, что некачественно провели проверку и плохо осуществляют текущий контроль. Тем более министр у нас… Он своих будет поддерживать и защищать до последнего. Сейчас такая ситуация, сам понимаешь: идут кадровые перестановки, никто не захочет рисковать.

— И что вы предлагаете? Пустить все на самотек? Ждать очередной детский труп, а потом через полгода приостановить дело «за неустановлением»? Из восьми дел семь уже приостановлены, восьмое вот-вот последует за ними, там сроки истекают. И девятое будет, и десятое. Вы этого хотите?

— Слушай, Леонид, не морочь мне голову, — рассердился начальник. — Никаких бумаг я тебе сейчас не подпишу. Хочешь действовать на свой страх и риск — вперед, разрабатывай сам этих двоих в рамках дела оперативной разработки, ты ж не зря его завел, оно вон сколько месяцев у тебя в сейфе корки пролеживает. Но тихо, аккуратно и осторожно. Никого не привлекай себе в помощь, чтобы не протекло.

— Даже из нашего отдела? — удивленно уточнил Череменин.

— А что, у нас какие-то особенные люди служат? Точно такие же, как всюду. В тех же роддомах рождались, в те же школы ходили, — горько усмехнулся начальник. — Все кажутся хорошими, пока вокруг благость и стабильность, а как чуть заштормит — сразу гадость вылезает на поверхность. В общем, ты меня услышал. Все делаешь сам и молча.