Тьма в хрустальной туфельке

Чарльз вышел из тумана, свежий и чистый, облачённый в голубовато-серое. Его улыбка потускнела. Взгляд голубых глаз метался между мистером Дарлингом, который зло смотрел на свою дочь, поникшей Фелисити и Элеонорой, которая изо всех сил пыталась слиться с окружающей обстановкой.

– Надеюсь, я не помешал? – осведомился он, встревоженно глядя на Фелисити.

Та покачала головой, поджав губы и сжав кулаки.

Чарльз посмотрел на чету Дарлингов, а потом и на всех прохожих, которые явно пытались подслушивать. Затем – внезапно, словно вспыхнувшая вдруг спичка – улыбка снова озарила его лицо. Он широко развёл руки, расслабив плечи, такой сияющий, словно в мире сейчас не было никого, кроме Дарлингов.

– Ну что ж! – Каждое его слово было наполнено добродушным юмором. – А не пройтись ли нам? Я так ждал нашей встречи, мистер Дарлинг, миссис Дарлинг. Как ваши мальчики?

Миссис Дарлинг растаяла:

– Очень хорошо, благодарю. Уолтер и Эдгар так обрадовались солдатикам, которых вы им передали. А Джеральд просто обожает свою новую книгу. Надеюсь, вы получили их благодарственные письма?

Чарльз повёл их к портнихе, аккуратно встроившись между Фелисити и её отцом.

– О да, получил. Такие чудесные письма! Вы можете по праву гордиться близнецами. Моя рука в их возрасте не была такой твёрдой.

Фелисити цеплялась за локоть Чарльза. Мистер Дарлинг, кажется, начал смягчаться. Миссис Дарлинг буквально сияла. Элеонора следовала за ними бесшумной тенью.

Чарльз дипломатично кивал в ответ на какие-то реплики мистера Дарлинга и расточал похвалы братьям Фелисити. Он открывал перед Дарлингами двери и осторожно отводил их от разбитых или грязных участков тротуара. Он притуплял остроту их слов, умиротворял бушующие эмоции и наполнял неловкое молчание комплиментами, которые всегда звучали искренне. Для Элеоноры, которая знала Чарльза с четырнадцати и помнила, как он краснел и заикался, это было просто невероятно.

Лишь однажды флёр его очарования соскользнул. Фелисити с отцом обменивались резкими репликами, шипя друг на друга так громко, что их слова разносились через улицу. Мистер Дарлинг ткнул пальцем под нос дочери, пока они шли, и Фелисити отпрянула. На её щеках расцвели пунцовые пятна.

Чарльз видел, как прохожие смотрели им вслед и перешёптывались, и тоже покраснел. Элеонора почувствовала укол ностальгии и сочувствия, увидев его таким смущённым. Ей было почти больно видеть, как он стушевался. И сейчас он стал похож на того краснеющего мальчишку, которого она помнила. Девушка сдержала улыбку.

Чарльз поймал её взгляд и печально улыбнулся. Флёр очарования вернулся.

– Насколько я понимаю, вы выросли недалеко от Чатсуорта? – обратился он к миссис Дарлинг. – Вы должны непременно рассказать мне об этом. Я так хотел бы увидеть Пики осенью. Я слышал, они просто великолепны.

Миссис Дарлинг, от которой тоже не укрылась ссора, сразу же ухватилась за возможность сменить тему.

– Так и есть! Джеремайя, дорогой, Чарльз подумывает о том, чтобы посетить Пики. Подойди, поговори с ним…

Зайти в лавку портнихи было всё равно что оказаться в вольере для экзотических птиц. Отрезы ткани блестели, сияли на прилавках, словно яркое оперение колибри. Кружево трепетало в пальцах клиентов точно крылья. Звон и постукивание пересыпающихся пуговиц можно было принять за щёлканье клювов, а тихий смех немного походил на пение птиц. В своём простом платье Элеонора чувствовала себя слизнем, которого вот-вот склюют.

Фелисити наконец отлепилась от локтя Чарльза и подошла к портнихе, протиснувшись через группу женщин с покрасневшими глазами, разглядывающих складки чёрного бомбазина[22]. Портниха выскочила из-за прилавка ей навстречу.

– Мисс Дарлинг! – приветствовала она. – Как приятно снова вас увидеть! И вы привели своего жениха! И мать с отцом. Как мило…

– Она мне не мать, – прошипела Фелисити.

– Могу я заинтересовать вас чем-нибудь ещё, для вашего trousseau[23]? – осведомилась портниха. – Я думаю, что-то вроде eau-de-nil[24] прекрасно подчеркнёт цвет ваших глаз…

– Я просто хочу забрать заказ, – резко ответила Фелисити. – Вы говорили, он будет готов сегодня после полудня. Где же он?

Портниха кивнула паре продавщиц, которые тотчас же поспешили в заднюю комнату.

– Конечно, – ответила она, ведя Фелисити в примерочные. – Зелёный шёлк. Отличный выбор, мисс Дарлинг…

Миссис Дарлинг нахмурилась ей вслед.

– Эй ты, камеристка, – обратилась она к Элеоноре. – Надеюсь, зелёный шёлк – не для её свадебного платья?

Чарльз приоткрыл рот от изумления. Щёки Элеоноры горели от стыда.

– Нет, мадам, но полагаю, это что-то для её trousseau.

– О господи.

Губы мистера Дарлинга скривились:

– Иди и убеди её быть разумной, Эстер. Её мать была такой же легкомысленной – и ей нужна твёрдая рука. Я буду ждать в экипаже.

Он вышел. Миссис Дарлинг похлопала Чарльза по руке:

– Должна сказать, мы чрезвычайно рады, что Фелисити нашла такого разумного надёжного молодого человека. Дайте мне знать, если вам вдруг понадобится мой совет.

Она поспешила в примерочную. Как только она ушла, Чарльз повернулся к Элеоноре: