То, что мы потеряли (ЛП)

Гарри проглотил собственный крик и попытался не отдернуть руку от Андромеды, когда она сломала кости в его руке. Парень контролировал свое дыхание, когда опустился на колени рядом с Андромедой. Его неповрежденная рука вытирала пот на ее лбу, когда женщина, задыхаясь, издавала более слабые звуки боли.

— У меня есть голова, давай Андромеду, ещё плечи, а потом можешь отдохнуть. Давай, дорогая, тужься! — уговаривала Поппи.

Андромеда тужилась, и к её крику присоединились первый вздох и вопль новорожденного.

Сердце Гарри остановилось при этом звуке. Он восхищенно смотрел, как на свет появился окровавленный крошечный человечек.

Поппи нежно протянула Гарри его дочь, ребенок был настолько маленьким. Она разместилась в его руках, как будто всегда должна была быть там.

— Ты сломала ему руку, — изумленно обвинила Андромеду Поппи.

Гарри проигнорировал медиковедьму, всё его внимание было сосредоточено на дочери.

Она была не слишком красивой, не так скоро, даже после того, как её вымыли от девятимесячного пребывания в утробе. Но она была самой большой драгоценностью, которую Гарри когда-либо видел.

Парень начал плакать, даже не подозревая об этом, пока слезинка не попала на щеку ребенка. Поттер сидел рядом с Андромедой, пока Поппи работала над её нижней половиной. Андромеда потянулась к ним обоим. Они прижались друг к другу, новорожденная лежала на руке матери, а рука Гарри удерживала её.

— Морвенна, — благоговейно сказал он.

Андромеда то и дело смотрела то на Гарри, то на своего новорожденного ребенка. Её сердце разрывалось. Она вспомнила Нимфадору и то, что потеряла её. Женщина боялась потерять своего нового малыша, но в то же время наблюдала, как Морвенна борется со своим пеленальным одеяльцем. И Андромеда была очарована этим новым кусочком своего сердца. Эта живая, борющаяся, красивая часть её, которую помог создать мужчина рядом с ней.

Выражение его лица было восторженным, и это тоже разбивало ей сердце. Она больше не могла представить себе жизнь без него, не могла больше видеть мир, в котором он её не любил. Именно любовь Гарри вернула её с края пропасти, Тедди заставил её дышать, и эта новая любимая девочка была её билетом к спасению. Новое начало, второй шанс прожить жизнь в полной мере.

— Ты плачешь, — сказала Андромеда, глядя в изумрудные глаза Гарри. Они были наполнены большей любовью и эмоциями, когда-либо видимые ею.

Гарри засмеялся и сказал:

— Моя грудь болит. Я так счастлив.Я люблю её, тебя, Тедди. Я ощущаю так много любви, что она разрывает меня.

Нарцисса ответила ему:

— Твое сердце увеличилось. Не физически, а духовно… Ты любишь девочку не больше, чем Тедди, но теперь она кровь твоей крови, и твоему сердцу пришлось вырасти, чтобы принять её.

Гарри снова засмеялся, слезы всё ещё текли.Парень поцеловал щеку на вспотевшем лице Андромеды. Она снова прижалась к нему, насколько могла. Они обернулись вокруг своего ребенка.

— Наша маленькая Морвенна, — прошептала женщина.

Гарри наклонился вперед и поцеловал дочь в лоб. Она не вскрикнула, но поежилась. Парень вдохнул её запах, прежде чем снова сесть и получить поцелуй от Андромеды.

Он отстранился и сказал:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

И их жизни никогда не были прежними, печаль прошлого всё ещё присутствовала, всё ещё была реальна, но не так важна, как текущая жизнь и любовь, которую они разделяли.

========== Глава 30 - То, что мы обрели ==========

Никто не сомневался в любви Тедди к своей младшей сестре.

Морвенна не могла ни говорить, ни видеть дальше определенного расстояния, но Тедди был очарован ею. Любой, кто разговаривал с ним, вскоре узнал: «Я старший брат, а это моя младшая сестра Морвенна». Иногда он называл ее Мор или Венна, ни одно прозвище пока не прижилось.

Как и Тедди, она тоже была метаморфомагом. Морвенна и Тедди не могли разговаривать друг с другом, хотя мальчик много чего говорил ей, но они сделали игру, подражая друг другу. Морвенна не понимала концепцию зеркала, поэтому её глаза оставались голубыми, лишь изредка меняясь на изумрудно-зеленые, когда отец читал ей длинный рассказ, и её внимание привлекали голос и выражение лица Гарри.

Андромеда не преподавала уроки танцев в течение трех месяцев, но когда она почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы выдерживать долгие часы на ногах, то начала варить зелья в подвале. Хотя будет более чем справедливым сказать, что Андромеда внесла свою долю заботы о ребенке, но, как и в случае с Тедди, Гарри делал большую часть работы после рождения Морвенны.

Компромисс, который вполне устроил Гарри. Он перестал преподавать полный рабочий день и вернулся на семинары по выходным. Хотя по просьбе Гарри преподавал на полную ставку в течение двух недель перед экзаменами. У него даже были факультативные часы с пятым и седьмым курсов. Они были настолько популярны, что к ним присоединились шестикурсники, и это превратилось в учебный клуб.