То, что нас объединяет

– Не хочешь встретиться за чашечкой кофе? – вырвалось у нее. – В смысле, ты не против?

Господи, такое чувство, будто она сгорает от желания увидеть его!

– Конечно, – даже если он заметил ее нервозность, то никак этого не показал. – А может, поужинаешь со мной завтра вечером?

– Поужинаю? – растерянно переспросила Хелен.

– Ну да. Это такой прием пищи, который следует за обедом.

Напряжение ее как рукой сняло. Хелен не знала, смеяться ей или бросить трубку.

– Ты приглашаешь меня на ужин, – взгляд ее неотрывно следил за мухой, которая крутилась внутри абажура.

– Да, О’Дауд. Я приглашаю тебя на ужин.

Ужин с Брином. Провести с ним наедине час, а то и больше. Его, наверно, уже тошнит от консервированных бобов и анчоусов. Да и она уже года три не была в ресторане.

Ну не умрет же она, если скажет «да». Какое-никакое, а развлечение.

– Да, – сказала Хелен, продолжая наблюдать за мухой.

Когда она приехала в ресторан, Брин был уже там. Одет в один из своих строгих, прекрасно подогнанных костюмов. При виде Хелен он встал и отодвинул ей стул. Черное платье, которое она выбирала с такими мучениями, осталось незамеченным. Вот ублюдок.

Брин заказал паштет из морского окуня, а на десерт взял кусок шоколадного торта. Хелен остановилась на стейке и салате, десерт ей был не нужен. Бутылку красного вина она опустошила в одиночестве – Брин до конца ужина обходился только водой. Когда все, наконец, было съедено, он заказал на двоих кофе с бренди.

Весь ужин они проболтали. Брин расспрашивал Хелен о ее статьях. Она рассказала ему о проектах Элис. Он ей – о двух котах, которых унаследовал месяцем раньше от уехавшей за границу племянницы. Хелен поведала ему о том, как в ее доме поселился соседский кот. Они говорили о фильмах, книгах и музыке. Оказалось, что Брин ненавидит «Касабланку» и равнодушен к песням The Beatles. Как и Хелен, ему нравились книги Чандлера, The Rolling Stones и «Смерть в Венеции». Она с трудом могла поверить, что он ни разу не смотрел фильма «Эта замечательная жизнь».

Брин и словом не упомянул о жене, а Хелен ничего не сказала о Кормаке и о том, как едва не вышла замуж за Фрэнка.

– Я подвезу тебя до дома, – предложил он, когда оба поднялись из-за стола. Хелен не стала возражать, хотя ее собственная машина поджидала на стоянке у ресторана. Голова у нее слегка кружилась от выпивки. Пожалуй, будет лучше, если она заберет машину завтра.

По дороге она объясняла Брину, как добраться до ее дома. Наконец он притормозил у ее дверей и заглушил мотор. Оба сидели, чего-то выжидая.

– От тебя пахнет чем-то цветочным, – сказал он наконец каким-то будничным тоном.

– Хочешь зайти на чашечку кофе? – спросила она.

– Нет, – покачал он головой, – я не хочу кофе.

Он провел пальцем по ее щеке, и Хелен будто пронзило молнией.

Наутро, когда она проснулась, Брина уже не было. Весь день она провела в халате Элис. Сидела почти все время за столом, опустив голову на руки.

Брин. Ну как такое могло случиться? Потом на ум ей приходила очередная подробность прошлой ночи, отчего она вновь прятала лицо в ладонях.

Вечером Хелен приняла душ, пытаясь смыть те образы, которые не желали оставлять ее в покое. Тут же она вспомнила, что машина ее все еще стоит на парковке. Ладно, завтра она с этим разберется. Обернув голову полотенцем, Хелен надела чистую футболку и домашние брюки. Потом она спустилась на кухню и приготовила заварной крем. Она уже собиралась переложить его из кастрюли в чашку, когда кто-то позвонил в дверь.

– Понятия не имею, как это все случилось, – заявил Брин. – Я в полном замешательстве.

Он стоял на пороге, разглядывая ее с молчаливой сосредоточенностью. Стоило Хелен взглянуть на него, и все ее существо наполнилось небывалым теплом.

– Хочешь заварного крема? – спросила она.

– Это что, какая-то хитрость? – фыркнул он. – Своего рода эвфемизм?

Эвфемизм. Хелен улыбнулась.

– Именно так.

Распахнув дверь, она впустила его в дом. Потом отвела в гостиную и потянула за собой на пол. Затем настал черед заварного крема – они ели его остывшим, прямо из кастрюльки. Было это месяц назад.

За прошедшие четыре недели она рассказала ему о Кормаке.

Он рассказал ей о своей жене.

Хелен рассказала ему про Фрэнка.

Он рассказал ей про свою дочь.

Она рассказала ему про родителей и Сару.

Казалось, они никогда не смогут наговориться – так много им надо было поведать друг другу.

Брин стал второй ее большой любовью.

Подумать только, Брин.

Сара

Услышав, что у ворот притормозила машина, она поспешила к входной двери. Марта со Стивеном уже шагали к дому, волоча за собой рюкзаки.

– Как дела? Хорошо провели время?

– Да! – воскликнул Стивен, обнимая ее в ответ. – Мы ходили на «Флаббера».

– Да что ты!

– Угу. Было очень весело.

– Как дедушка? – спросила Марта.

– Хорошо. Отдыхает после обеда.

Отцу она сказала, что дети ничего не знают о попытках проникнуть в дом. «Не хотела тревожить их», – объяснила она. А Марте и Стивену она сообщила, что у дедушки стало плохо с памятью, и будет лучше, если он немного поживет у них.