То, что вы хотели

Я вспомнил. На палубе напиток, принятый мною за алкоголь, правда помог, и сейчас поможет. Поможет, поможет, поможет… Все происходило по знакомому сценарию, я успокоился, меня закачало на невидимых волнах, я перестал слышать Капитана, потом перестал видеть и дышать, потом заснул и окончательно прекратил существование. Капитан оказался прав. Мне помогло…

Часть без номера Сон

Глава девятая Погасшая звезда

Абхилаша карабкалась по скалам, раздирая в кровь руки и ноги. Очень хотелось сбросить сковывающее движения сари, но она не решалась. Во-первых, под выцветшей от многократных стирок тряпкой ничего не было, а во-вторых, изнасилование в этом случае становилось неизбежным. На голое женское тело любого возраста местные правоверные дикари реагировали однозначно. Ее насиловали уже по пути в этот, как она надеялась, оазис. Тогда не умереть удалось только благодаря медитации и бегству из насилуемого тела. Восемь лет занятий прана-йогой у Великого учителя в благословенном Гоа не прошли даром. Сбежала, поднялась к верхушке кокосовой пальмы и зависла там, среди острых, похожих на кинжалы листьев. Но даже оттуда наблюдать за собой насилуемой было страшно. Повторения Абхилаша не хотела и поэтому упорно, раздирая в кровь руки и ноги, карабкалась вверх по скалам. И мешающее двигаться сари не сбрасывала. И думала только об одном. О спасительном куполе обсерватории на вершине горы.

О погоне Абхилаша старалась не вспоминать. А она была уже близко: явственно слышались цокот лошадиных копыт, гиканье возбужденных всадников и редкие выстрелы древних английских винтовок. Кони, к счастью, карабкаться по скалам не умели. Это давало ей шанс. Но они умели быстро бегать, а это уменьшало шанс до микроскопических размеров. Она не успеет. Всадники доберутся до обсерватории раньше нее. С другой стороны, говорили, будто могущественные звездные братья дают свое покровительство всем изгоям в округе. Может, и отобьют они ее у всадников. Но ходил также слух о том, что звездные братья сестер к себе не берут и помощи женщинам не оказывают. Местные дикари опасливо называли их злобными колдунами-мужеложцами. Если так, то шанс все же есть. По прошлой и уже почти забытой жизни в Калифорнии Абхилаша знала: гомосексуалы к женщинам относятся хорошо.

Она остановилась на небольшом уступе, чтобы перевести дух. И зря: недаром же великий учитель твердил, что цель достигается только максимальной концентрацией праны. Ее прана рвалась вверх, к заветному куполу обсерватории, вот и надо было ползти, но остановилась дурочка – и рухнула прана, растеклась по телу, скопилась в уставших, окровавленных ногах, не давая им двигаться, а в опустевший мозг, на освободившееся от праны место, нахлынули воспоминания о калифорнийской жизни.

* * *

Она родилась в Соединенных Штатах Америки, в небольшом городке недалеко от Лос-Анджелеса. При рождении у нее было другое имя. Не Абхилаша, но очень созвучно, то ли ели кашу, то ли пили лажу… вспоминать его она себе запретила. Полная счастливая семья – отец, мать, старший брат, золотой век Америки начала двухтысячных. Ей повезло, она появилась на свет в лучшее время и в лучшем месте на земле. Единственным, что омрачало ее замечательное детство, был синдром Туретта. Несколько раз в день ее внезапно начинало корежить. Ужимки, странные движения, громкие и грозные звуки, самопроизвольно вылетающие из прелестного детского ротика. Другие бы родители залечили необычного ребенка до полной психушки, но ее прекрасные, творческие мама и папа сказали: “О’кей, в этом что-то есть, клевые у тебя, дочка, движения и отличный голос”. И отдали ее в хор и танцевальную студию.

Лет в пятнадцать, когда синдром Туретта стал ослабевать, а вызванные им движения и звуки, наоборот, преобразились в нечто удивительное и чудесное, Абхилаша, дурачась вместе со старшим братом-музыкантом, записала самодельный клип и выложила его на YouTube. Короткий золотой век человечества был тогда на последнем издыхании. Мало кто это пока понимал, бубнили еще что-то о конце истории и наступающей эре всеобщего благоденствия, а пластиковый благополучный мир уже трещал и лопался. Шоу-бизнес, как всегда, почувствовал слом тренда первым. Резиновые мальчики еще мацали своими глянцевыми ручками каучуковых девочек, а мир уже алкал правды. Грязной, угловатой, пусть страшной, но правды. Потому что он до тошноты переел сладкого и больше в него не влезало.