Точка невозвращения

— Возможно, но тогда… против нас действует некто… с потенциалом гораздо выше… моего. Прости…, но здесь я ничего не могу поделать.

— Пока рано говорить о том, кто против нас действует. Это всего лишь предположения и ничего больше. Поэтому тебе придется попробовать еще раз.

Вот уж чего Мезенцеву совершенно не хотелось делать, так это еще раз пропускать от кого-то чувствительный удар. Интересно, Кондратьеву его ничуточки не жалко?

— Ты хочешь, чтобы он меня… окончательно добил?

— Наоборот. Хочу понять, что здесь происходит, поэтому ты будешь действовать медленно. Наверняка в первый раз ты бросился осматривать местность как в омут с головой?

Мезенцев смущенно потупился.

— Вот, так я и знал. Впредь, действуй осмотрительно. Ментально-психическая разведка, или как она там правильно называется, — это такая же разведка, как и обыкновенная, и ее надо проводить аккуратно.

— Хорошо, я попробую еще раз, только дай минут десять передохнуть. Я еще не до конца восстановился.

Михаил дал пятнадцать минут на отдых, после чего Григорию пришлось повторить ментально-энергетическое сканирование окружающей местности во второй раз. Правда, в этот раз молодой человек действовал во сто крат осмотрительней и аккуратней. Кроме того, в отличие от первой попытки, теперь он знал, что на него могут охотиться, пусть и пока не ведомым ему способом, вследствие чего Мезенцев был готов к неожиданностям. Он не тешил себя иллюзиями, что сможет справиться с ударом неизвестного противника, но сейчас он хотя бы попытается выглядеть не столь жалко.

Привычно уже выбросив ментально-энергетическое зрение за границы собственного физического тела, Григорий не стал, как выразился Кондратьев, нырять в омут с головой, а принялся ощупывать окружающее пространство по крупицам. Мир тут же украсился россыпью драгоценных, разноцветных камней, принадлежащим энергетическим сгусткам птиц и животных. Ничего необычного в них не было, поблизости не находилось ничего таинственного, и Мезенцев двинулся дальше, постепенно смещаясь в сторону строений. И тут же, почувствовал угрозу. Впечатление было такое, что рядом с ним внезапно возникло некое хищное животное, которое, однако, пока его не заметило. Впрочем, молодой человек не сомневался, что, стоит ему высунуться чуть вперед, и ждущая гостей тварь бросится на него и убьет.

И все же Григорий рискнул, попытался проникнуть своими чувствами в пространство охотничьей заимки. Вероятней всего из-за той неспешности, с которой он все это проделывал, его огрели по голове не сразу, а с некоторым запозданием, и этого запоздания Мезенцеву хватило, чтобы понять две основные вещи. Во-первых, никаких охранных систем или пассивной ментально-энергетической защиты не существовало, во всяком случае, Григорий ее не почувствовал, а, во-вторых, в элитном охотничьем логове имелись выжившие. Об этом он и поспешил сообщить командиру, как только пришел в себя и смог членораздельно говорить.

— И противников твоего уровня ты не заметил? — спросил Кондратьев, обдумывая услышанное.

Мезенцев отрицательно помотал головой, счел необходимым объяснить:

— Не заметил, и, скорее всего, их здесь нет. Есть ли они вообще, я не знаю, не понял, но то, что вот уже второй раз меня оглушило, имеет совсем другую природу, нежели целенаправленная атака или ловушка. Это скорее похоже на…, - Григорий несколько секунд подбирал правильное определение, после чего изрек, — это похоже на физический принцип, будто там, на территории базы отдыха действует несколько иная природа, отличная от нашей.

Михаил нехорошо посмотрел в сторону охотничьей заимки, скорчил суровую гримасу.

— Только аномалий нам и не хватало.

— Не все так страшно, там есть живые.

— Ты в этом точно уверен?

— Абсолютно. Я хоть и видел картину мельком, но ручаюсь за свои слова.

Кондратьев кивнул:

— Что ж, раз так, то выдвигаемся.

Как следует проверив вооружение и прочую амуницию, диверсанты двинулись в сторону базы отдыха. И буквально через пару десятков метров Михаил был вынужден остановиться, так как в бинокль смог разглядеть ничто иное как самый настоящий человеческий труп. Несчастный был облачен в камуфляжный костюм, берцы и краповый берет. В правой руке он зажал автомат, левая была неестественным образом выгнута, скорее всего, сломана. Недолго думая, Кондратьев решил осмотреть убиенного, однако это ему ничего существенного не дало. Единственное, что по-настоящему заставляло задуматься, — это глаза несчастного. В них застыл самый настоящий животный страх, и это настораживало.

— Неужто малец пред смертью хвостатого с рогами увидал? — предположил Кондратьев, по обыкновение цинично выразившись.

Григорий мрачной шутки не оценил. Этот труп ему очень не нравился. Видимых телесных повреждений он не имел, если, конечно, не считать перелома руки, полученного, скорее всего, при падении. А раз так, то напрашивался разумный вопрос, что же заставило здорового, крепкого парня уйти в мир иной?

— Эх, — разочарованно вздохнул Михаил, — нам бы сейчас судмедэксперта со всеми его банками-склянками, уж он-то точно установил бы причину смерти…