Точка невозврата

— А наше дело, как говорится, конёво: прикажут — поскачем, поступит другая команда — весело заржем! Не хочет наш большой начальник, чтобы мы с Тритоном под воду совались — нам же легче. Будем на брезенте загорать, а Водолаз пусть пашет! Да, товарищ мичман?

Товарищ мичман в ответ лишь весело рассмеялся, на что Орехов отреагировал немедленно и довольно-таки раздраженно:

— Ну и чего ржем?! Не вижу особых причин для веселья. Знаешь, как любил говорить мой ротный в училище? «Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий!»

— Да не, это я так, — миролюбиво и чуточку виновато улыбнулся Троянов. — Просто Славка сказал про «конёво дело», а я представил себе, как должен выглядеть конь в маске и в ластах…

— Да? — подполковник сухо хмыкнул, но тут же улыбнулся — видимо, воображение Орехова тоже умело создавать забавные картинки. — Наверное, конь в ластах — это и в самом деле круто. Правда, меня все-таки больше беспокоит бегемот в этих самых ластах.

— Водолаз? — выказал сообразительность Катков. — Да ладно тебе, полковник… Пусть ныряет! Грамотно работает, кстати. Но и мы тоже ведь не пальцем деланы — мы будем смотреть и ухо востро держать. Я правильно понял твою мысль?

— Правильно, капитан, — кивнул Орехов. — Я вот что вам, ребятки, скажу… Вы загорайте, пока возможность есть, балдейте, но вокруг себя посматривать не забывайте! И особо следите, чтобы наши коллеги не оставались надолго у вас за спиной. Не знаю я, что они там с лодки достать хотят, но печенкой пропитой чувствую, что самое интересное как раз и начнется именно тогда, когда они до своей цели доберутся. Так что, не одно ухо нам надо держать востро, а все шесть…

На второй день после обнаружения субмарины Егоров пригласил Орехова и боевых пловцов в свою каюту — по словам капитана, на «военный совет». Подполковник, твердо решивший до поры в бутылку не лезть, на приглашение молча кивнул и в назначенный час дисциплинированно прибыл вместе с Катковым и мичманом в небольшую каморку, должную играть почетную роль «кают-компании». Водолаз и Боцман уже находились на месте и встретили вновь прибывших без особого восторга, но и без какой-либо враждебности. Тут же выяснилось, что Егоров затеял не военный совет, а скорее производственное совещание.

— Люди вы опытные, военные, — не отвлекаясь на реверансы и прочие условности, сразу начал о деле профессор темных дел, как про себя называл Егорова мичман Троянов, — поэтому вопрос к вам такой… Как нам проникнуть внутрь подводной лодки? В смысле, как открыть главный люк в рубке? Вы, господин Тритон, вроде бы самый младший по званию? Вам, по старой морской традиции, и слово… Итак, что скажете-посоветуете?

— А что тут говорить, — без особого энтузиазма начал Троянов, — там ведь по-разному можно. Все зависит от того, в каком состоянии люк. Скорее всего, там так все проржавело-прикипело, что только пластит возьмет. Можно удлиненный заряд уложить, да и жахнуть — сто пудов, люк сковырнется.

— А если не через люк? — предложил Катков, обращаясь к Водолазу. — Из подлодки и через трубы торпедных аппаратов выходить можно. Ты там все осматривал — и что с аппаратами?

— А ничего, все люки наглухо задраены, — ответил здоровяк и поинтересовался, не скрывая опаски: — Вот Тритончик наш про взрывчатку базарит — а те же торпеды и боезапас не сдетонируют? Там же, скорее всего, все на месте осталось. Жахнешь, как он говорит, а подлодка обидится и такую ответку кинет, что мало никому не покажется, а?

— Это вряд ли, — покачал головой Скат. — Если это именно немецкая субмарина времен Второй мировой — это сколько же времени прошло?! Да там морская вода все съела-разъела! Хотя… Говорят, и незаряженное ружье раз в год стреляет, так что… Вообще-то лучше всего газосваркой люк срезать — но где ее взять?

— Газосваркой, говоришь? Есть газосварка, — с улыбкой объявил Егоров и посмотрел на товарищей Орехова почти с симпатией. — А вы, я смотрю, и в самом деле соображаете. Что, Водолаз, поработаешь завтра газосварщиком? Вот и увидим, зря или нет мы здесь от морской болезни маемся…

— Босс, а вы нам не хотите рассказать, что же мы, — обратился к профессору Орехов, не спеша прикуривая сигарету и выпуская в сторонку струю дыма, — нет, если точнее, то вы, вы, конечно! — ищем? Что там, внутри этой чертовой субмарины, есть такого заманчивого? Архивы гестапо и личные письма папаши Мюллера, труп геноссе Гитлера или что еще покруче? Набор бигудей очаровательной Евы Браун или золотой запас Третьего рейха, например?

— Считайте, господин Шер-Хан, что шутку я оценил, — не поднимая глаз, сухо ответил начальник экспедиции. — Давайте об этом чуть позже, хорошо? Даю вам и вашим товарищам слово, что в свое время вы все непременно узнаете. А пока… Как говорили мудрые: «Многая знания даруют многая печали!» Как-то так, да? Так вот, а пока будем просто работать! Водолаз, готовь газосварочный аппарат к работе — сегодня еще разок пойдешь под воду. Все, господа, все свободны! Или есть еще вопросы?