Точка опоры

— Ой, да ладно вам ломаться, — француз провел ладонью по спине девушки, остановившись на ягодицах. Та испуганно рванула из объятий этого сумасшедшего, но силы были явно не равны.

— Молодой человек, разве вам не дали ясно понять, что ваша компания юной леди неприятна?

Холодный голос, и кончик волшебной палочки, упирающийся в горло наглецу, посмевшему посягнуть на то, что принадлежит Северусу Снейпу. Француз судорожно сглотнул, аккуратно отпустил девушку и посмотрел на того, кто ему угрожал. Тихо пискнул от испуга. Даже на континенте слава этого человека как прекрасного дуэлянта не затихала по сей день. Пробормотав что-то невнятное, парень поспешил скрыться в неизвестном направлении. Гермиона, тихо всхлипнув, бросилась в объятия своего любимого зельевара. Ее била крупная дрожь, а страх никак не желал уходить.

Тихо вздохнув, Северус убрал волшебную палочку, а потом осторожно обнял хрупкую девушку, погладив ее по спине.

— И зачем вы пошли с этим идиотом, мисс Грейнджер?

Та лишь как-то подозрительно засопела, но ничего не ответила. Она старалась справиться со слезами, которые вот-вот грозили прорваться рыданиями наружу. Северус на ответе не настаивал, ведь прекрасно видел всю эту неприглядную сцену с начала и до конца. Зельевар чуть не проклял какую-то дамочку, вставшую на его пути, когда он прорывался к двери.

— Я убью Паркинсон, — мрачно заявила Гермиона, стоило только ей прийти в себя. Северус на это лишь скептически хмыкнул.

— И зачем вы это вообще затеяли? Что за духи вы использовали, чтобы вызвать столь странный эффект?

Лишь сейчас, проанализировав ситуацию с ясным сознанием, не замутненным вполне обоснованной ревностью, зельевар понял, что в поведении мужчин, находящихся рядом с Грейнджер, было что-то странное. Не могли же они все сойти с ума от девушки настолько, чтобы в открытую плотоядно пялиться на нее, игнорируя возмущение своих спутниц.

— «Афродита».

— Вы с ума сошли? — слишком ровный и спокойный голос. Гермиона невольно сжалась и ближе прильнула к рассерженному мужчине, лишь потом осмелилась посмотреть тому в лицо.

— Вы совершенно не обращали на меня внимания. Я уже и не знала, что делать. И Панси предложила пойти на отчаянные меры, — девушка обиженно ткнула острым коготком в плечо Снейпа. Тот лишь тяжело вздохнул, покачав головой.

— Глупый ребенок…

— Я не ребенок!

— Именно что ребенок! — раздражение. — Вы хоть понимаете, что могло случиться с вами, если бы я вовремя не пришел.

Легкое пожатие плечами.

— Я верила, что вы меня спасете.

Тяжелый вздох.

— А еще говорите, что не ребенок. Только дети могут так наивно верить в чудеса.

— Но вы ведь здесь сейчас.

Молчание.

— Не игнорируйте меня, прошу, — тихий, отчаянный шепот.

Еще один вздох.

— Ну зачем вам, молодой, перспективной ведьме, старый профессор зельеварения?

— Я вас люблю, — уверенный голос и ясный взгляд.

— Глупая девчонка, — нежное ворчание и мягкий поцелуй.

— Ворчун, — улыбка сквозь поцелуй.

Панси Паркинсон и Блейз Забини довольно заулыбались, увидев, как парочка отправилась в подземелья, взявшись за руки, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться очередным поцелуем. Теперь можно было сполна получить удовольствие от прекрасного вечера, который не омрачало даже присутствие любопытных герцогов.

* * *

На следующее утро все гости отбыли, провожаемые усталыми, но довольными студентами. Впрочем, многие аристократы даже не прощались. Ведь вечером им предстоял светский раут в Малфой-мэноре, который закончится празднованием самой важной ночи Йоля — Ночью Зимнего Солнцестояния.

Люциус с Сириусом, прихватив с собой Драко, тут же вернулись домой, чтобы проверить подготовку вечера, на котором они продолжат атаку континентальных магов. Остальные же отправились отсыпаться и набираться сил для новых подвигов.

Лишь Гарри ходил мрачнее тучи. Весь прошлый вечер его любимый умело отвлекал его от негативных мыслей, и вот теперь они прорвались наружу. Герцоги были абсолютно правы, когда говорили, что у третьей стороны нет своей стратегии. В конечном счете они скатывались до уровня тех, кому противостояли.

Дамблдор был против чистокровных, старался изжить традиции прошлого, дать больше свободы и власти магглорожденным. Риддл ненавидел магглов и все, что с ними было связано, и тоже хотел это уничтожить. По сути вся их «политическая программа» строилась на отрицании.

Чем отличались они? Ничем. Они просто не принимали позиции двух остальных сторон. Были ли у взрослых магов какие-то планы на будущее? Каким они его видели? Гарри не знал. Одно ему было понятно — сам он ни о чем подобном не задумывался. Если честно, то ему сейчас и не хотелось.

«Почему они считают, что я должен нести ответственность за других магов? За их благополучие? Почему именно я? Я просто хочу выжить и быть счастливым, мне большего и не надо. Вести за собой других людей в светлое будущее? Нет, увольте. Риддл и Дамблдор тоже с этого начинали, а к чему пришли? Свихнулись на своей власти. Просто один в большей степени, а другой в меньшей».