Читаем Tokio Hotel. Как можно громче! полностью

Но понятно, что истинными героями являются Билл, Том, Георг и Густав. Даже серьезный журнал «Штерн» не обошел молчанием феномен под названием «Tokio Hotel» и послал на один из концертов команду репортеров. В номере 4 за 2006 г. можно прочитать следующее: «В каждом городе тысячи девочек на грани обморока. Толпа поклонников, обеспечение безопасности которых требует экстраординарных мер: чтобы впавшие в неистовство юные дамы не раздавили друг друга, перед сценой установлено три ряда заграждений, количество охранников удвоено. Все сигаретные автоматы пришлось заклеить. Запрет на спиртное очень строгий. Иначе буйство станет необузданным. Трясущимся от холода, а может, и от голода девочкам раздают фруктовый чай. Некоторые из них стоят у входа с семи часов утра. А концерт начинается вечером, в половине восьмого. Многие пришли просто повизжать: ведь все билеты давно проданы. Поклонники „Tokio Hotel" привыкли к насмешкам и отбиваются, если кто-нибудь выражает сомнение в таланте их идолов. „Тот, кто везде видит дерьмо, тот и сам дерьмо", — говорит Линда (14 лет). „Дерьмо, сплошное дерьмо", — добавляет Каро (15 лет), а ее подруга Лаури поясняет: „Мы считает дерьмом всех, кто считает дерьмом их. А те, кто считает дерьмом их, считают дерьмом и нас". Вот так».

Даже предназначенный скорее для старшего поколения музыкальный журнал «Роллинг Стоун» посвятил четырем магдебуржцам сразу три страницы (2/2006) — рядом с дедушками рока вроде Пола Маккартни и Нейла Юнга. «Роллинг Стоун» поражен тем, какой ажиотаж начался вокруг наших героев. Авторы с удивлением отмечают: «Фанаты кричат из последних сил, кричат, срывая голосовые связки, кричат во всю глотку! Колющий, режущий, всё поглощающий шум, производимый 5000 тинейджеров, просто невыносим. В поле нашего зрения попадает девочка лет тринадцати, она буквально шатается. Но орет. Заткнула уши и все равно орет что есть мочи. Если группа из Магдебурга под названием „Tokio Hotel" появляется в городе, вопли начинаются часа за полтора до того момента, когда раздаются первые аккорды. Шум на концертах достигает 120 децибел, сама же музыка — всего 110. Никто из родителей не послушался совета устроителей и не посадил под замок своих дочерей: уже в половине восьмого утра девочки топтались на морозе перед „Зенитом" в Мюнхене. Они отстояли десять часов кряду, охраняя свои самодельные транспаранты. У многих на лицах черным фломастером написаны имена кумиров — надо признаться, на светлой коже это смотрится устрашающе».

Вживую: «Tokio Hotel» на сцене (продолжение).

Дополнительный тур группы «Tokio Hotel» стартовал великолепно: еще до концерта от криков фанатов буквально лопаются барабанные перепонки и приходится затыкать уши. Под стук тысяч сердец «токийцы» один за другим появляются на сцене: сначала Густав, потом Георг, за ним Том и наконец Билл. Без малого через полтора часа (14 песен и три на бис) покрытые потом и увенчанные славой счастливые ребята уходят со сцены. Такое начало карьеры — просто мечта!

Редактор местной газеты Маттиас Лор имел возможность посетить концерт в Касселе, состоявшийся 4 февраля 2006 г. Он рассказывает:

Перейти на страницу:

Все книги серии Next Generation

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное