Токсичная невестка

В те времена и Роза, и мы с Антоном, и даже зять ее Русланчик – все были заняты своей работой. Раз в две недели, не чаще мы встречались с родителями, и за чаем Роз Михална спрашивала меня «как дела». Первое время я отвечала ей по-русски, то есть начинала излагать обстоятельства с того момента, когда белый голубь принес Ною оливковую ветвь. Роз Михална кивала, обычно совмещая прослушивание или с бельем, она любила гладить, когда люди изливали ей душу, или с какой-нибудь работой на кухне… Нет… Слушала! Конечно, Роз Михална меня слушала, кивала, и даже задавала какие-то вопросы, но все, что я говорила, тут же вылетало в форточку, и спросите ее через час, какие у меня проблемы – она не вспомнит, как святой отец не помнит исповедь. Все время, пока я вещала, она в уме перебирала список личных дел. Личные дела – самые важные дела на свете, на чужие заботы королева-мать не отвлекается. И это правильно! С ее стороны, разумеется. Ведь вы же не пойдете сейчас к своей свекрови и не возьмете ее список дел на себя. Поэтому все ваши разговоры – белый шум, вы можете звенеть бубенцами у нее перед носом, она в это время будет чистить картошку, и вам предложит нож, чтоб вы без дела не сидели, и обязательно напомнит, в десятый раз напомнит, что лук для оливье нужно резать тоньше, еще немножко тоньше, а после его нужно обязательно обдать кипятком и откинуть в дуршлаг, чтобы не горчил.

Сразу же после свадьбы мы с Антоном уехали на юг, времени мотаться к родителям не было, Интернет еще захватил весь белый свет, и по телефону мы с Роз Михалной разговаривали буквально по великим праздникам.

– Ну, как у вас погодка? – спрашивала Роза.

Я начинала про погодку, потом хотела рассказать про внука, про новый детский сад, она кивала с легким нетерпением и просила позвать Антона, он обещал помочь ей с дешевым кредитом для бизнесочка. Я отдавала Антону трубку, и она обстоятельно с ним обсуждала вопрос. Кредит на хороших условиях – это тема, интересная для Роз Михалны. А детский сад? Ну что тут может быть интересного для человека, у которого в жизни было как минимум три детских сада?

Возможно, если бы мы жили к родителям так близко, как Лидок с Левушкой, я тоже начала бы обижаться на свекровь. От этой заразы не застрахован никто. Молодые женщины, невестки, ведут себя не так как хочется, а так как принято. Мы все немножко обезьяны и начинаем неосознанно повторять за своим курятником манеры и слова. В нашем городке принято по каждой ерунде обижаться на свекровь, поэтому все и обижаются. Невестки на свекровей, свекрови на невесток. Мы просто не очень правильно воспитанные люди, у нас душа по большому счету добрая, но этой добротой мы не умеем пользоваться, не знаем, как ее показать. Хотим любви, а любить не умеем – вот наша мировая проблема номер один. Мы не умеем генерировать позитив, а силы девать нам некуда, поэтому нам так приятно изваляться в корчах. Я могла бы тоже пойти по этому стандартному пути, у меня был повод. Как же! Всем наплевать на моего ребенка! Роз Михална не настоящая бабушка! Она ни разу не спросила, не нужно ли чего ее маленькому внуку! Я уже почти, почти собралась на нее обидеться, но тут нашлись другие развлечения.

Под окном на детской площадке бойкие южные бабки выгуливали внуков. Отпускать ребенка одного во двор под окно было страшно, у нас же повсюду маньяки, поэтому в футбол приходилось играть мамам и бабушкам. Одна проворная армянская бабуля все время норовила захватить футбольную площадку и отгоняла от ворот других детей. В пестром халате, она как курица, раскрылившись, закрывала ворота и кричала с чудесным акцентом:

– Отойдите, дэти! Пуст Каренчик паиграэт!

Это было ужасно смешно. «Отойдите, дети! Пусть Каренчик поиграет!..» – я хотела рассказать про это Роз Михалне, но мне показалось, что ей такая ерунда совсем неинтересна, поэтому я никогда ей не звонила.

В наших суровых краях не было такой традиции, общаться без повода. Наши люди в большинстве своем были зажаты как отутюженные брючки, главная цель – не помяться, не сказать лишнего. И я, само собой, такое же бревно, как все, я вылезла из того же самого чемодана, поэтому не задавала в свою очередь вопросов, «как у вас настроеньице? как поживает Танечка? как новые щенки?», я просто передавала Антону трубку.