Токсичные тени

- Мы скрываемся, детка. П и У. Побег и уклонение. Это название игры, - он перепрыгнул через груды зимних ботинок, походных туфель, сдвинул с пути каноэ. - Вот, они на тебе будут симпатичны, - он бросил ей пару резиновых сапог. - Они модные, детка. Я слышал, Хендрикс носил такие в Монтерее.

Она засмеялась, натягивая сапоги поверх своих кроссовок.

- Господи, ты старпёр.

- И ты это знаешь.

- Стоит ли мне спросить, почему я должна носить сапоги, или это какой-то секрет миссии?

Он ухмыльнулся ей во все зубы и глаза, его лицо потемнело от чёрной камуфляжной краски.

- Я бы сказал тебе, милая, но тогда мне придётся убить тебя.

- Да уж. Я всегда хотела сделать такую, как у Эла Джолсона. Милая раскраска. Это я про неё.

Джонни нашёл лиофилизированную еду туриста и положил немного в свой рюкзак. Он вытащил пистолет, открыл его, защёлкнул и протянул Лизе.

- Знаешь, как им пользоваться?

Она держала его так, будто его окунули в фекалии.

- Я не люблю оружие, - она перевела взгляд с пистолета на него. - Я это не одобряю.

Он скривился, сказал:

- Послушай, я так же не одобряю презервативы. Не прикольно. Но если я собираюсь шлёпнуть девку, я надеваю его. Обеспечивает моё выживание. И если ты собираешься остаться в живых в этом дерьме, тебе понадобится пистолет. Может и нет, но может и так.

Он ждал спора, удивлялся тому, насколько терпеливым он может быть с ней. Прошло много времени с тех пор, как он был таким с кем-нибудь, не говоря уже о женщине.

- Это тридцать восьмой. Револьвер, не заклинивает. Шесть выстрелов. Снят с предохранителя. Плохие парни нападают на тебя, прицеливаешься и нажимаешь на курок.

Вздохнув, она приняла его логику и сунула маленький тридцать восьмой калибр в карман куртки, чертовски надеясь, что ей ни на ком не придётся его использовать. На самом деле она не была пацифисткой, но насилие было отрицательным и ничего не решало... это было при нормальных обстоятельствах. Но здесь, в этой адской зоне, где цивилизация остановилась, всё, что имело значение, это кто выжил, а не то, какими принципами или моральной целостностью они обладают.

Кто-то (или что-то) пришёл искать неприятностей, чёрт возьми, и будь она проклята, если не собиралась им их дать (перефразируя старую мелодию Джонни Винтерса).

- Надень это пончо, - сказал он скорее приказом, чем как-либо ещё.

Она так и сделала, ей не слишком понравилась эта идея, но, как только пончо прошло через её голову, она почувствовала тепло и защищённость. Она положила тридцать восьмой калибр в передний карман.

Она ходила вокруг.

Телефон был оторван от стены, кассовый аппарат и компьютер разбиты об пол. Она увидела остатки сотового телефона.

Какими бы ни были эти существа, у них был определённый удар по технологиям.

Дикари, - подумала она. - Они поклоняются тьме, ненавидят всё современное.

Джонни всё ещё рылся в беспорядке. Наконец он поднял что-то похожее на короткий лодочный крюк и удовлетворённо кивнул.

- Мы идём на рыбалку за чем-то большим?

- Скоро увидишь. Пойдём.

Лиза была рада, что окна были разбиты, и ей не пришлось ловить себя в отражении, как глупо она, должно быть, выглядела в этом огромном пончо и скрипучих сапогах. Она взяла футляр для гитары и сумочку и пошла обратно на тротуар.

И услышала это раньше, чем увидела.

Низкое гортанное рычание, звук когтей, царапающих бетон.

Она застыла, как вишня, на глубоком морозе, неподвижная, беспомощная, глядя на огромную искалеченную немецкую овчарку в нескольких футах от неё. У собаки отсутствовало левое ухо, шерсть была грязной, заляпанной кровью и кусочками прилипших листьев и палок. С её разбитого черепа были оторваны огромные участки кожи, а в одном из глаз образовалась приличная дыра. Её окровавленная морда отделялась от смертоносных белых зубов. Жгуты мерзкой пенистой слюны свисали из её рта. Здоровое ухо было прижато к черепу, затем оно начало подпрыгивать.

Джонни оттолкнул её, когда собака прыгнула.

Она пролетела около трёх футов, прежде чем он выстрелил прямо в неё, и её голова превратилась в кровавую слизь. Её тело вывалилось на дорогу, ноги всё ещё колотились.

Джонни взял Лизу за руку.

- Давай, леди, пора маршировать.

Тогда она поняла, что потерялась во сне почти на квартал, а Джонни шёл с ней, как добрый пастырь с заблудившимся ягнёнком. Потом она вышла из этого состояния, думая, что ей нужно что-то исправлять в своей жизни.

Но сейчас было не время.

Ей пока везло, слишком везло. Сначала с женщиной в родительском доме, затем с двумя панками, которых подстрелил Джонни, а теперь и с собакой.

Как долго она может продержаться? Сколько?

Джонни остановился на тихой улице.

- Как я понимаю, - объяснил он ей, - они не позволят нам просто уйти отсюда. Я предполагаю, что к настоящему времени они закрыли этот город. Что, по сути, означает, что мы добыча.

- Добыча?

Он кивнул.

- Мы здесь враги, детка. Ты не понимаешь? Мы здесь странные, они нормальные. Нормальные, потому что их большинство. У них есть два выбора: сделать нас похожими на них или убить нас.

Лиза подумала об этом.